Никому тебя не отдам - Юлия Бонд

Деталь за деталью врывались в память события. С первой встречи Ариевский невзлюбил меня. Стебался, не подбирая выражений, затем внезапно чувства вспыхнули. Крутил, вертел мной, зная, что Вольский с ума сходит. Похоже, ждал, что тот заявление о простреленном плече заберёт и на должности в полиции восстановят. Дождался, и я стала не интересной. И была таковой до дня свадьбы. Он же тогда прямо говорил, что не любит, что просто хороший секс был. А затем я узнала, что его дочь больная. И он снова стал мучеником в моих глазах. Что тогда мешало быть со мной? Я же умоляла быть вместе, говорила, что все выдержим, любые трудности преодолеем вместе. А он и на этот раз старую пластинку затеял. Думала, что просто врал, чтобы забыла его. Чтобы не знала, что такое больной ребенок и не несла тяготы заботы о нём. Получилось совсем по-другому. Замуж позволил выйти. Поэтому и на свадьбу пришел, чтобы Вольского напугать взрывом. Чтобы тот одумался и согласился играть по его правилам. Не нужна была Ариевскому. С самого начала была не нужна. Тогда, что было в том домике возле моря? Почему сначала говорил одно, а потом в любви признался? Зачем к сексу пытался склонить?

— Господи, как всё же это сложно! — За голову двумя руками взялась. — Ненавижу, как же я тебя ненавижу сволочь, — крикнула в тишину, а за спиной шаги послышались.

На месте замерла, обернувшись. Взгляд обратила на мужской силуэт, что стоял возле двери санузла. Тимур на меня смотрел сверху вниз, скрестив руки на груди:

— Опять напилась, счастье моё? Мне кажется, тебя уже нужно кодировать, Леся. — На его лице играла улыбка, а в глазах светился некий блеск.

— И давно ты тут стоишь? — Неуверенно протянула я, поднимаясь с пола.

— Нет, но достаточно услышал, чтобы сделать выводы.

Глава 37

— Тим, перестань, — мужские руки потянулись к моим ладоням, чтобы осмотреть глубину пореза. Оказалось, что когда я решила убрать разбитую бутылку, то порезалась осколками. Не глубоко, но достаточно, чтобы вид крови на моих пальцах заставил Вольского спохватиться.

— Нужно перевязать, — меня в два счета подняли на ноги и отвели в ванную комнату.

Ледяная струя воды принесла заметное облегчение. На какое-то время пропало жжение, и я позволила себе закрыть глаза. Тимур в скором времени вернулся, держа в руках небольшую аптечку. Усадил на край ванны, а сам принялся обрабатывать порезы перекисью водорода, а после — бинтовать руку.

— Всё хорошо? — Карие глаза смотрели на меня с некой тревогой, отчего я печально улыбнулась.

Вольский остался Вольским, как всегда заботился обо мне, несмотря ни на что.

— Спасибо, Тимур. — Я положила здоровую руку на мужское плечо, и ощутила, как под пальцами напряглись мышцы. — Ты думаешь так же, как и Ваня, да?

Затрагивать больную тему было не просто. Накануне я и так имела, что слушать от брата, который красноречиво изложил объективное мнение со стороны. Я была неверной супругой, предавшая мужа с бывшим любовником. Да и не просто любовником, а заклятым врагом получается.

— Я не хочу об этом говорить. — Тим поднялся на ноги и, не слова не говоря, вышел из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Смотрела вслед удаляющейся фигуры, пытаясь унять озноб, что сотрясал все тело. Он злился на меня, очень злился.

Большинство мужчин в порыве гнева не сдерживают своих эмоций, демонстрируя настоящий приступ ярости и агрессии, а этот — даже разговаривать не захотел, настолько было неприятно возвращаться к больной теме.

— Ты же понимаешь, что мы не можем оставить этот вопрос не закрытым. Мы должны говорить, слышишь? — Недолго раздумывая, я рванула вслед за Тимом и, схватив его за руку, заставила обернуться.