Недостойная - Анна Шнайдер (2019)

Конечно, когда я выбирала, чем именно заниматься, учитывала и собственные способности, и неприязнь ко мне магов-аристократов. Но так должен поступать любой нормальный учёный. Это называется «ответственность».

Поэтому я оставила слова Байрона на его совести, спросив:

— Что мы с нашим подопытным делать-то будем? Он же переломанный весь, долго терпеть не станет. А другого искать для эксперимента как-то…

— Станет, — вновь огрызнулся Асириус. — Я об этом позабочусь.

Да уж, деньги способны решить если не всё, то многое.

А вечером, когда я вышла из здания госпиталя, меня ждал сюрприз.

Поначалу я заметила золотой магмобиль* (*магический аналог нашего автомобиля, безтопливное средство передвижения) и отстранённо подумала о том, что в госпиталь приехал кто-то из императорской семьи. Только её члены могли передвигаться на магмобилях золотого цвета.

А потом дверца с моей стороны открылась, и наружу вышел Арчибальд.

Что-то внутри меня нервно стукнулось о рёбра. Наверное, сердце.

— Добрый вечер, Эн, — сказал принц, мягко улыбнувшись. Сделал шаг вперёд, и снег захрустел под его ногами. Именно благодаря этому звуку я и очнулась…

— Добрый, ваше высочество, — ответила я тихо, чуть приседая и склоняя голову.

Защитница, что же так неловко? И безумно хочется развернуться и убежать.

— Вам понравились цветы? — поинтересовался Арчибальд, делая ещё один шаг вперёд. Глаза его лукаво блестели.

Можно подумать, я могу ответить «нет».

— Конечно, ваше высочество.

— Эн… — Принц подошёл уже совсем близко и осторожно, медленно взял меня за руку. — Вы позволите пригласить вас…

— Не нужно, — я аккуратно освободила руку и спрятала её за спиной. — Ваше высочество, прошу, не обижайтесь, но…

— Я вам не нравлюсь?

Я запнулась, внезапно до ужаса смутившись. Я не привыкла прямо говорить о таких вещах, и подобный вопрос, заданный откровенно в лоб, выбил меня из колеи.

Кажется, я начала краснеть…

Арчибальд удовлетворённо улыбнулся, глядя на мои заалевшие щёки. Как будто это признак того, что он мне нравится, в самом деле!

— Эн, пожалуйста, дайте мне шанс.

Аристократы… императорской крови… Понимает ведь, что я не могу здесь и сейчас никак взбрыкнуть — под окнами госпиталя, в который мне возвращаться на следующее утро.

Когда я представляла, как в эту секунду все больные и врачи прилипли к окнам, у меня холодел позвоночник.

Может, отпроситься у Валлиуса на завтра?..

— Ваше высочество… Я не могу. Пожалуйста, простите меня, — выдохнула я рвано и, не дожидаясь, пока принц придумает очередной ответ, чтобы меня задержать, быстро пошла прочь.

Было бы нечестно с моей стороны обещать что-то Арчибальду. Принцесса из меня никогда не получится.

И вроде бы — всё правильно сделала. Но кто бы мне объяснил, почему так больно колет глаза?

Утром следующего дня ужасно не хотелось идти к Арманиусу. Но, как всегда говорил мне Брайон, не врач выбирает, кого ему лечить, а пациент — у кого ему лечиться.

Правда, ректору никто этого права выбирать не предоставил. Да и выбора-то нет. В данный момент только я занимаюсь «безнадёжными» больными. И я бы очень хотела это исправить, но пока я не пойму, по какому алгоритму следует работать с необратимыми повреждениями контура, помощников мне не видать. Я должна сама всё делать. Одна ошибка — и прогресс полетит демонам под пятую точку.

Сегодня во взгляде Арманиуса появилось что-то новое, похожее на любопытство. Наверное, нашёл про меня какую-нибудь информацию, и теперь думает, насколько она правдива.

В принципе, всё, что он мог на меня отрыть, правдиво. Ну, кроме слухов, конечно.

Интересно, а он вообще меня помнит? То, что спас когда-то, разумеется, нет. Но то, что был против моего принятия в университет… Неужели совсем не помнит? Ни капельки?