Покорение Огня - Анна Гаврилова (2015)

Эмиль не вздрогнул, нет. Он просто оторвал взгляд от листка, глянул на Рестока и чуть нахмурился.

Спустя еще минуту в гробовой тишине лекционного зала прозвучало:

– Извините, Ресток. Я отвлекся. – И спустя еще полминуты: – Будьте добры, повторите все, что вы только что сказали.

С этими словами, Эмиль снова уткнулся в «объяснительную», а парень замер в растерянности. Реакция огневика была закономерной – уж где-где, а на занятиях, которые вел Глун, подобного никогда не случалось.

– Ну же, Ресток, – не отрывая взгляда от листка, поторопил декан.

Парень кашлянул и начал повторять.

– Наведенные удары – это удары с конкретно заданной конечной целью. Их главная особенность…

Все. Слушать Рестока я больше не могла. Просто сидела и смотрела на Эмиля, который точно уже не читал, а перечитывал. Уголки его губ действительно дрожали, а в глазах таилось нечто непонятное, но безумно притягательное.

– Пульсар с наведенным ударом движется по прямой лишь в том случае, если цель статична и преград между ней и пульсаром нет, – вещал парень, но до меня долетали лишь обрывки фраз…

Во всех остальных случаях происходит…

Движение по траектории…

Образ цели, вложенный магом в атакующее заклинание…

Сложность заклинания и…

Когда сокурсник договорил, а в аудитории снова воцарилась тишина, лорд Глун аккуратно сложил листок вчетверо и убрал его в одну из двух папок, с которыми обычно являлся на занятия. И только после этого поднял голову и взглянул… нет, не на Рестока, на меня.

– Дарья Андреевна, а вы неплохо пишете, – совершенно обыденным, предельно ровным тоном сказал он. – О карьере литератора никогда не задумывались?

Я помотала головой, потом все-таки нашла в себе силы ответить:

– Нет, лорд Глун. С некоторых пор я мечтаю о карьере мага.

Браво мне! Голос прозвучал еще ровней, чем голос Глуна.

– Жаль, – отозвался Эмиль. И тут же пояснил: – Это я не про магию, про литературу. У вас неплохо получается. Может быть, в качестве увлечения? Как говорят у вас на Земле – хобби?

Увы, тут я с ответом не нашлась, а декан добил:

– Я бы почитал.

И все! Вот теперь шпионская выдержка дала сбой! Губы Эмиля дрогнули в совершенно нереальной, почти мальчишеской улыбке. И пусть длилось это всего долю секунды, но, черт возьми, эту улыбку вся аудитория видела.

Но дальше было хуже…

Декан окинул пространство привычным строгим взглядом и в определенный момент запнулся. Спросил, не скрывая удивления:

– Ресток? Вы почему стоите?

– Мм-м… – ответил парень.

А Эмиль фон Глун нахмурился, но тут же как будто вспомнил. Потер переносицу и произнес:

– Ах да, вы рассказывали нам о структурных особенностях жидкого огня…

– О наведенных ударах, – после очень долгой паузы решился поправить Ресток.

– Да? – Тон Глуна растерянности не предполагал, но было совершенно ясно, в каком декан состоянии. – Что ж… В таком случае… Будьте добры повторить.

Новая волна тишины была не гробовой, а прямо-таки космической! Словно мы в вакууме оказались. Понятия не имею, чем бы все это закончилось, если бы не Эмиль.

– Ну же, – с нажимом сказал он. В голосе прозвучали стальные нотки. – Не задерживайте аудиторию, Ресток.

Это было убийственно, но парень действительно повторил. Вот только теперь его не слушал никто, кроме самого Глуна. Я же сидела и понимала – пропала! Окончательно и бесповоротно потерялась в этом суровом норрийском обаянии.

Вот зачем он так со мной, а?

А сама? На кой черт описала в объяснительной записке тот сон?

Ах да… Меня же Глун спровоцировал. Но, блин!

Нет, я решительно ничего не понимаю. И понятия не имею, как вести себя дальше.

Остаток учебного дня прошел как в тумане. Я посещала лекции и семинары, слушала-отвечала-записывала. Еще стоически сносила пристальные взгляды сокурсников и в кои-то веки искренне радовалась тому, что я – изгой.