Право Черной Розы - Милена Завойчинская (2017)

Обнаружив, что я смотрю на него, белый зверь в черных пятнах пригнул голову, одним длинным прыжком преодолел расстояние между нами и мягко приземлился на ковер перед креслом. Его глаза сверкнули, отражая пламя, и он собрался продолжить свое движение в мою сторону. Я же не успела толком испугаться и сообразить, как правильно нужно вести себя, а потому отреагировала на рефлексах.

— Сидеть! — повелительно скомандовала, вытянув правую руку вперед ладонью, и сразу повела ею вниз, как бы указывая направление.

Зверь от неожиданного приказа сбился с шага и плюхнулся на мощный пушистый зад, откинув хвост и широко расставив передние лапы. В его глазах мелькнуло изумление, близкое к шоку, но я не собиралась ждать, пока животное опомнится. Легко соскользнула с кресла, опустилась на колени и, продолжая держать правую руку вытянутой перед собой, успокаивающе, но при этом твердо начала заговаривать ему зубы:

— Хороший котик. Красивый. Какая у тебя восхитительная шерсть… И глаза голубые, это так необычно для кошек. Иди сюда. Познакомимся… — чуть-чуть, едва шевеля пальцами, я поманила его к себе, при этом пристально глядя в синие раскосые глаза с вытянутыми зрачками.

Одни боги ведают, сколько от человеческого разума остается в оборотнях, когда они перекидываются в животное. И мне совсем не улыбалось, если этот здоровенный котище решит вдруг отведать, человечинки, а утром Кайен и Лисси обнаружат мой обглоданный труп в спальне. И хотя обычно снежные барсы никогда не нападают на людей первыми, вероятно, не рассматривая их как добычу, но то обычные животные.

Я твердо смотрела в глаза ирбиса, не позволяя разорвать зрительный контакт. Вот сейчас и выясним, что к чему. Если Кайен (а это его зверь, я не сомневалась) не потерял себя, перекинувшись в звериную ипостась, то совсем скоро я это пойму. Если же нет, то… Ни одно животное, даже самое умное и выдрессированное, не в состоянии долго выдержать человеческий взгляд.

Когда снежный барс растерянно отвел глаза, я испытала что-то похожее на разочарование. Жаль. Хотя…

— Иди сюда, котик, — снова позвала я его, подманивая.

Ирбис приподнялся и с таким выражением на морде, словно он в глубочайшем шоке от происходящего, двинулся ко мне. Подошел и замер «лицом» к лицу. Я не шевелилась, позволяя ему обнюхать меня, не отвернулась, хотя было щекотно от его горячего дыхания и усов, задевающих кожу. Чуть вздрогнула, когда горячий влажный язык царапающе лизнул меня в щеку.

— Сидеть! — скомандовала тихо, но добавив в голос властных ноток.

Зверь снова плюхнулся на зад и посмотрел на меня чуть ли не с укором, но при этом его изумление буквально зашкаливало. Похоже, к нему никто и никогда не применял на практике приемы дрессировщиков.

— Умница, — едва слышно произнесла я, пристально глядя в его глаза — Ты молодец. Я сейчас поглажу тебя. Нравится, когда тебя гладят? А когда за ушком чешут?

Снежный барс мотнул головой, словно не веря в происходящее.

— Тебя ни разу не чесали за ушком? Это нужно исправить. Это приятно, тебе понравится…

Пока он не опомнился, я медленно подняла руку, едва касаясь шерсти, провела по загривку, переместила пальцы к правому уху и легонько почесала там. От нежданной ласки его аж передернуло, но мою руку он не скинул, не оскалился, а вытаращился куда-то в пространство и замер, прислушиваясь к ощущениям.

Минут пять я молча почесывала огромного пятнистого кота за ушами, перебирала его густую пушистую шерсть на загривке. Когда вдруг раздалось рокочущее густое мурлыканье, я едва не вздрогнула от неожиданности. А вот барс, похоже, сам растерялся от того, что сейчас сделал. Он перестал мурчать, уставился на меня и — клянусь — в его глазах читалось что-то типа: «Это я?! Это я только что мурлыкал?!»

— Хочешь, пузико почешу? — тихонько спросила я, сдерживая смешок. — Лотти это очень нравилось. Уверена, и тебе придется по душе.