Не проклинай своего директора - Елена Звездная (2014)

– Последствия регенерации, – усмехаясь, произнес магистр, – для непосвященных жуткое зрелище, и потому, находясь вне территорий ордена, мы скрываем подобное состояние.

А, так вот почему лорда-директора два дня видно не было, а наши удивлялись, отчего он не контролирует утренние истязания обитателей академии.

Глядя на меня, магистр усмехнулся, сделал еще шаг и, приблизившись вплотную, напомнил:

– Я вас слушаю!

В последний раз, когда он внимательно меня слушал, я его… прокляла.

– Лорд-директор, – вновь посмотрела на его ужасающее лицо, – а… вы планировали снять то проклятие, которое, ну…

– Я не в том состоянии сейчас, – с усмешкой ответили мне.

Осторожно интересуюсь:

– Тогда, быть может, это смогу сделать я? К сожалению, найти это проклятие в перечне доступных не удалось, но если вы выдадите мне допуск преподавательского уровня, я…

– Нет! И я жду рассказа, адептка.

Да, лорду Тьеру говорить «нет» можно, а мне не полагается. И несмотря на то, что я была очень благодарна куратору Верис за предложенную помощь, в данный конкретный момент я думала только об одном – лучше бы и дальше это оставалось моей тайной.

Обняв плечи, я вновь посмотрела на лорда-директора и тихо попросила:

– Не спрашивайте меня об этом, пожалуйста.

Магистр молча смотрел на меня несколько долгих минут, но затем грустно сказал:

– Уйди.

Осторожно обойдя напряженного и в то же время какого-то словно окаменевшего лорда Тьера, я торопливо покинула гостиную его дома, затем быстро пробежалась через заброшенный парк и вскоре была в академии. На лекцию я все равно пошла, несмотря на то, что уже опоздала к началу, но к счастью, это были Любовные проклятия, и леди Орис впустила, лишь весело погрозив пальчиком.

Пока я шла по проходу, усаживалась на место и доставала учебные принадлежности, особо не вслушивалась в речь леди Орис, думая о той помощи, которую обещала капитан Верис, но тут преподавательница произнесла:

– Среди Любовных проклятий особое место занимают так называемые «проклятия Страсти». Часто отличие только в одном слове, произнесенном с нисходящей интонацией и проникающим энергетическим потоком – «гьете».

У меня сердце замерло, зато в голове стучало как молотом по наковальне: «Гьете лумиа нгесе!» А леди Орис меж тем продолжала:

– Но это, что касается проклятий до девятого уровня, а на десятом к этой формуле добавляется «лумиа», которое стабилизирует проклятие на уровне ауры, делая его фактически неснимаемым.

У меня похолодели руки. Проклятие страсти! О Бездна!

И наплевав на свою привычку помалкивать, я стремительно потянула руку вверх, привлекая внимание леди Орис.

– Ох, Риате, – она весело улыбнулась, – неужели у вас наконец-то есть вопросы?

– Да, – я подскочила, – а слово «нгесе», оно что означает?

Но впервые за все те четыре года, что я знала эту милую женщину, леди Орис захлопала ресницами, нахмурила лобик и пробормотала:

– Нгесе? Не знаю… Более того – впервые слышу. Странно…

Я разочарованно опустилась на стул, а преподаватель все еще думала. Потом задумчиво произнесла:

– Нет, не знаю. Это странно. А откуда вы его вообще взяли, Риате?

– Услышала от одного пьяного мага, – максимально честно ответила я.

– В сочетании с… – переспросила Орис.

– Гьете лумиа нгесе, именно в таком порядке.

Тряхнув головой, леди хмыкнула и пояснила:

– «Гьете лумиа» рядом не употребляются, обычно первое идет в начале проклятия, последнее в конце, как стабилизатор, а то, что вы говорите, несуразица какая-то. Находясь рядом, они произносятся в одном энергетическом ключе и, вероятно, исключают друг друга. Скорее всего, тот маг был слишком пьян и просто подшутил, такое случается. К тому же проклятия страсти относится к запрещенным законом магическим воздействиям и чаще всего карается смертью в отличие от Любовных проклятий, за которые полагается лишь штраф.