Воздушная гавань - Джим Батчер (2015)

Впрочем, напомнил себе Эспира, домой они еще не попали, хотя и взяли хороший темп.

Сквозь полумглу тихо двигалась чья-то темная фигура. Чириако. Сгибаясь под балками, на которых держалась палуба над их головами, он добрался до лежащего Эспиры, кивнул ему и отсалютовал:

— Она желает видеть вас в своей каюте, сэр.

— Ну разумеется, — сказал Эспира и со вздохом поднялся со своей удобной постели из плотно набитых вещмешков. — Отоспимся на том свете, пожалуй.

Чириако состроил невеселую гримасу, бледное подобие вымученной улыбки.

— Хотите, чтобы я сопровождал вас?

— Нет, сержант. Думаю, если она собиралась сорваться на мне, она уже давно бы это сделала. Справлюсь сам.

Чириако поморщился, но согласно кивнул.

— Я пока подменю вас, сэр. Присмотрю за ребятами.

— Тогда проследите, чтобы все надежно пристегнулись, и оставьте кого-то нести вахту. И поспите хоть немного. Мое отсутствие едва ли продлится долго.

Майор Эспира, поднимаясь по крутой лестнице, ведущей на палубу, от души надеялся, что не ошибся в своем прогнозе.

* * *

«Туманная акула» не принадлежала к суднам аврорианской армады. Обильно просмоленные доски обшивки и палубы выглядели пятнистыми и грязными, хотя… Эспира мог вообразить, что это делало корабль менее заметным в условиях скудного освещения, — что, бесспорно, играло на руку капитану, задумавшему некое неприглядное дельце.

Тем не менее судно управлялось грамотно и твердо, несмотря на то что экипаж с виду был неотличим от банды головорезов и негодяев. И, конечно, артиллерия «Туманной акулы» сработала превосходно, по сути уничтожив пристань Платформы. Хотя цель, не способная ответить стрельбой, едва ли может считаться сложной мишенью, тем более на смехотворном расстоянии в сотню ярдов… Однако ни один заряд не прошел мимо, и «Туманной акуле» удалось полностью расправиться с вражеским торговым флотом, включая суда, в тридцать раз превосходящие ее собственный вес, не говоря уже о бесценной инфраструктуре альбионцев, стоимостью в миллионы крон.

Люди вокруг него выглядели отрядом злобных, бесчувственных обезьян… но они сослужили отличную службу Копью Аврора. Эспира мог их не любить, но должен был отдать должное их боевой выучке.

Подойдя к двери каюты мадам Кэвендиш, Эспира поднял руку, чтобы деликатно постучать.

— Войдите, майор! — крикнула она прежде, чем костяшки его пальцев коснулись дерева.

Подавив содрогание, Эспира вошел в каюту.

Чопорно и спокойно, Кэвендиш сидела за чайным столиком в спущенном до талии платье с расстегнутым лифом. Наготу верхней части ее тела скрывала только тонкая сорочка. Корабельный доктор «Туманной акулы», сплошь покрытый диковинными татуировками жилистый тип по фамилии Пайкер, затягивал на Кэвендиш бинты, множеством слоев намотанные вокруг ее ребер. Эспира запретил себе даже коситься на гладкую линию ее плеч или на чистый, изящный контур шеи.

Было бы жестокой ошибкой думать о Кэвендиш как о женщине. Она была чудовищем.

Несмотря на суету медика за спиной, Кэвендиш по-прежнему держала в одной руке раскрытую книгу и с пугающе пристальным вниманием водила взглядом по ее строкам.

В каюте имелась двухъярусная кровать. Нижняя койка явно предназначалась для Кэвендиш, тогда как верхнюю часть заняли мешки с пестрым набором самых разных предметов, на доставке которых на борт она настояла. Эспира далеко не сразу обнаружил присутствие в каюте Сарка. Туго забинтованный израненный боерожденный расположился под койкой мадам Кэвендиш, словно какой-нибудь отвратного вида паук, прячущийся под осыпавшейся с потолка лепниной. С секунду Эспире был виден отблеск в зеленых с золотом глазах боерожденного, но затем Сарк отвернулся в сторону.

— Майор, — слабо улыбаясь, произнесла Кэвендиш, — добрый доктор уже почти закончил оказывать мне помощь. Прошу, присядьте.