Да, я видела, как Георга выводит из себя наше молчание, поэтому продолжала его выводить. Ну что он мне сделает, когда с нами в комнате Сэдрик? Я чувствовала поддержку графа — он, как и я, молчал. Это продолжалось ровно до тех пор, как Георг направился к нам и положил свою лапу мне на талию. Зачем он это делает? Ну зачем?! Не думала, что Егор-Георг обычный самоубийца — я и не сомневалась, что Сэдрик прибьет его за такое.

— Впрочем, мне не обязательно знать твое имя, фиалка, — он наклонился ко мне настолько близко, что от дыхания зашевелились распущенные влажные волосы. — Достаточно, чтобы ты знала мое. Ведь именно его ты будешь кричать ночами, когда я примусь тебя объезжать, — я пыталась вырваться из рук Георга, но мои попытки отстраниться ничего не принесли, они лишь раззадорили его.

— Отпусти Алисию! — прогремел в комнате голос Сэдрика. — И мы поговорим как мужчины! Без игр, свидетелей и самолюбования, — я услышала в голосе Сэдрика отчаянье и надеялась, что этого не услышал Егор. Ой! Георг. — Эта женщина моя! И изменить это может только смерть.

— Что ж, скажи, кого я должен стереть с лица земли, и мы закончим бессмысленное общение, которое неприятно всем, — Георг оставил меня в покое и грузно опустился на кровать. На ту кровать, где я недавно мечтала о близости с Сэдриком. — Ну ты ведь знаешь, что заставить меня отступиться не выйдет. Легче будет…

— Убить тебя, — спокойно продолжил Сэдрик. Граф пристально смотрела на Георга, словно пытался предугадать ход его мыслей. Пока у Сэдрика неплохо получалось.

— Именно. Но есть одна ма-аленькая проблема, — ухмыльнулся Георг, вытерев свои пыльные сапоги о светлый ковер возле постели. Непрошенный гость был спокоен, но вот я не верила в его показное спокойствие — чего только стоили побелевшие пальцы Георга, которыми он так вцепился в кровать, как будто пыталась выдавить из высохшего дерева хоть какие-то соки. — Ты слаб, мой друг, и предсказуем. Вот поэтому сегодня умрешь ты! — хитрый Георг, словно гепард, преодолел расстояние до Сэдрика за долю секунды. Граф даже не успел удивиться.

Если честно, в первое время я никому не сопереживала. Их схватка напоминала войнушку, где меряются своими силами два мальчишки. Не сопереживала до того момента, как Сэдрик стал хрипеть. На моих глазах убивали моего будущего мужа, а я, как идиотка, чего-то ждала.

— Алисия. Алисия, помоги мне, — еле слышно бормотал граф, заставляя мое тело дрожать и покрываться холодным потом. — Сделай же что-нибудь, — фу-ух, долго просить Сэдрику все же не пришлось — его Алисия схватила первую попавшуюся на глаза вазу и грохнула ею Георга по голове. Все так быстро и странно происходило, что, кажется, я перестала удивляться тому, что в наших с графом покоях буйствует мой бывший муж. Или это был все-таки не он… — Вот тебе, собака сутулая! — да, выражалась я не так, как положено графиням, но главное — я вышла из ступора и сделала хоть что-то.

— Вот это ты зря, фиалка, — Георг оставил покрасневшего Сэдрика и шел на меня. Неужели собирается душить? — Очень зря. Так не хотелось портить твое смазливое личико, — черт. Вот что мне теперь делать? Бли-ин. Черт! Мне тоже не хотелось, чтобы кто-то портил мое личико. — Я обещаю, что буду нежен. Хах, — хохотнул Георг, а вот мне его обещание не казалось шуткой — это было циничным издевательством. Казалось, я переместилась во времени и снова попала в свой мир. Более того, я попала в тот день, когда меня пытался достать Егор. Нет, не просто достать. А достать, чтобы уничтожить. Вот бы сейчас в комнате оказался тот же шкаф, и я снова убежала от своих кошмаров. Я посмотрела на Сэдрика, но он не шевелился. — Но тебе повезло, что я сегодня просто чертовски добр. Настолько, что готов дать еще один шанс, моя фиалка, — выходит, у меня есть шанс… Я наградила Георга благодарной улыбкой, не догадываясь, какую цену он запросит за свою «доброту». Услышав условия "Егора", я уже и не знала, хочу ли, чтобы Сэдрик оказался жив.