Я его достану! - Алина Ланская (2020)

— Василиса, все в порядке? Не устали? — Голос Кощея с легкой ноткой беспокойства вырвал меня из состояния полусна.

— Оставь девочку, пусть поспит, — донесся голос Марка. — Ты придурку звонил? Мне через полчаса валить надо.

У библеиста густой приятный бас. Если сидеть с закрытыми глазами, то не так уж и страшно. Главное, не представлять себе его лысый череп и мощные кулаки размером с трехкилограммовый арбуз. Вообще, глаза у него добрые, но, пожалуй, просыпаться пока не буду. Третий бокал точно оказался лишним!

— Не звонил, он вне зоны действия. Сам как? — негромко спросил Кощей, я еле разобрала слова.

— Бумаги все подписал, так она обратно просится.

— Не пустил?

— Нет.

Я почувствовала какое-то движение рядом, а потом и дружный выдох. В воздухе запахло крепким алкоголем.

— Что дальше?

— Не знаю, грант хочу выбить на исследования. А то мозг уже засыхать начал. Уеду на год, может, два.

— Лора знает?

А кто такая Лора? Не то чтобы я лезла не в свое дело, но мне почему-то казалось, что с Марком этим мы еще не раз встретимся. Вот бывает такое чувство, увидел человека и понял: так просто ты от него не отделаешься. С Кощеем такого не было. С ним просто хотелось поругаться, чтобы на журналистов не наезжал. Ну и нос утереть.

— Не будем о ней. Ладно? А это… твоя девочка или как?

Это обо мне же? Чуть не дернулась, но в последний момент удержалась. Я же как бы сплю, устала и выпила много. Чего он молчит? Почему не отвечает?! Олег! Твоя я! Твоя!!!

Он ничего так и не сказал, я лишь ощутила, как напряглись мышцы руки. А потом донеслось:

— Я так и понял.

Чего понял-то? Они там пантомиму разыгрывают?! А сказать по-русски — слабо? Но просыпаться прямо сейчас нельзя. Спалюсь ведь.

Жужжание мобильного где-то совсем рядом, а потом тихий мат.

— Вот ведь сучонок, мать его. Так и знал, что нельзя одного оставлять. Пикапер херов!

— Помощь нужна?

— Сам разберусь. Извинись за меня перед рыженькой.

— Давай!

Шум отодвигаемого стула, тяжелые шаги, я физически ощутила живую гору рядом с собой.

— На связи! Привет Разумовскому. И передай: с него должок.

Марк ушел, и почему-то сразу стало вокруг шумнее, как будто он, как скала, сдерживал и поглощал в себя все посторонние звуки.

— Василиса? — По спине побежали мурашки от его дыхания у моей щеки. — Просыпайтесь!

Я с трудом разлепила глаза и тут же зажмурилась. Наверное, от яркого света. А может, от внимательного черного взгляда. Голова загудела и тут же потребовала вернуться в состояние полудремы.

— Да? Что?

— Вы заснули, — проговорил он, и я в этот же момент почувствовала обжигающие губы на своем виске. — Но нам уже пора.

— Куда пора? — Я повернула голову и снова встретила его взгляд. А потом, глядя в черные глаза, сама потянулась к нему…

Когда не тебя, а ты сама целуешь мужчину, ощущения совсем другие, осознанные, что ли. Я так осмелела, что губами раздвинула его твердые губы и прижалась к нему, совсем забыв, как дышать. Он позволял мне хозяйничать в его рту. Я чувствовала смесь мяты и алкоголя, и этот вкус сводил с ума.

Я не поняла, когда он перехватил инициативу, наверное, когда услышала свой стон, судорожно вцепившись в его плечи. Мне было плевать, что мы в людном месте, что вокруг ходят, сидят, смеются, разговаривают, пьют, едят… Что по закону подлости тот же Серега может захотеть напиться именно в этом пабе, проехав половину города, и нас могут увидеть те, кому точно ничего знать не надо. Мне было плевать. Поэтому, когда я почувствовала его руки на своих бедрах, то отодвигаться не стала, наоборот, еще сильнее прижалась к нему, уткнулась носом в ложбинку между ключицами и с наслаждением вдохнула в себя его запах. Я же так мечтала об этом с того момента, когда он днем перед интервью снял галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.