Венера - Бен Бова (2000)

На меня это произвело совершенно незначительное впечатление. Какой-то там диск, понимаете, сверкнул где-то среди камней. Как банка из-под содовой, раздавленная ногой случайного пешехода.

- Ты видишь перед собой историю, Хамфрис,- объяснил Фукс.- Историю человечества.

- Но она такая маленькая,- возразил я.- Примитивная. Фукс расхохотался. Точнее сказать - фыркнул.

- В свое время это считалось вершиной технологии. Примерно век тому назад такой аппарат считалоя последним словом техники. Чудо творческой мысли. А теперь - в лучшем случае музейный экспонат.

- Если бы мы взялись притаранить его до музея…

- Да и то, пожалуй, он бы рассыпался в пыль, попробуй кто к нему притронуться.

Интересно… В таком климате, мягко говоря, с большой буквы в самом плохом смысле, в чистой двуокиси углерода, металл древнего космического судна сохранился на удивление хорошо. Это говорило о том, что атмосфера Венеры вовсе уж не так ядовита, как показалось вначале. Возможно, серная кислота и активные компоненты хлора, которые мы встретили в облаках, не опускались на поверхность, вероятно, застревая где-то повыше. По крайней мере, здесь они присутствовали в куда меньшей концентрации.

«Что ж, все к лучшему,- подумал я.- Значит, Алекса проще будет найти».

Фукс тем временем занялся проверкой данных радара. Мы снизились уже достаточно, чтобы рассмотреть подробности рельефа в телескоп. И тут, когда изображения, увеличенные цифровым способом, появились перед нами на экране, сердце у меня подпрыгнуло и екнуло.

- Это они! - заорал я.- Посмотрите… вон там, на земле.

- Это не Земля, а Венера…

- Все равно смотрите…

- Да,- согласился Фукс. После чего пробормотал несколько слов в микрофон компьютеру.

- Связь отсутствует,- отозвался компьютер.

- Но это же «Фосфорос»! - возбужденно лепетал я.- Вы только посмотрите…

- «Фосфорос» лежит на тысячу километров дальше, к Западу,- сообщил Фукс.- Неподалеку от Земли Афродиты.

- Тогда что же…- И тут я прикусил язык. Я понял, что было перед нами. Останки «Геспероса». Моего корабля. Мы ушли с курса, отодвинутые волной солнечного атмосферного прилива, и получалось так, что мы вернулись к месту падения «Геспероса», с поправкой на попутные ветра.

Фукс что-то там торопливо набирал на клавиатуре, и вскоре на экране появилась надпись:

«ГЕСПЕРОС»

Я уставился как завороженный на останки моего корабля.

На экране мелькали цифры. Данные гибели корабля.

Родригес лежал где-то неподалеку. А также Дюшамп и доктор Уоллес. И все техники.

«Наверняка Фукс сейчас думает о Дюшамп»,- решил я, глядя ему в мясистый затылок. Он любил ее?

Капитан встряхнулся и наконец оторвался от экрана.

- К несчастью, «Фосфорос» нам пока не разглядеть. Его останки на затемненной стороне. Но где?

- Можем подождать, пока эта часть планеты не перейдет на солнечную сторону,- предположил я.

Он только ухмыльнулся.

- Хочешь прождать три-четыре месяца? У нас не хватит припасов, чтобы задержаться здесь даже на две недели.

Я совсем забыл, что венерианский день длиннее земного.

- Нет,- сказал Фукс с явной неохотой,- лучше мы будем искать твоего брата в темноте.

«Великолепно,- пронеслось у меня в голове.- Просто великолепно».

Так мы и продолжили свой путь в раскаленной атмосфере планеты. Мы медленно и неторопливо скользили вниз, как герой поэмы Данте вместе со своим проводником.

Я забыл о времени. Мне все труднее было отслеживать его по куда-то непрерывно бегущим стрелкам, по мелькающим числам календарей. Мы постепенно забыли о времени дня и ночи. Тем не менее корабль вместе еще напоминал о том, что существует такая вещь, как время. Если не смотреть на приборы, забываешь о нем.