Венера - Бен Бова (2000)

Мы, как рота почетного караула, проводили Маргариту до ее шкафчика-лаборатории. Когда мы остановились, я понял, что Дюшамп тоже последовала за нами. Мы уставились в изображение под миниатюрным электронным микроскопом, спроецированном на настенном экране. Там что-то двигалось. Многоклеточное существо, сомнений не оставалось: пульсирующие пузырьки и перегородки между стенками клеток. Организмы имели реснички, окаймлявшие их по краям. Микроскопу постоянно приходилось подстраивать автоматически резкость. Но это мало помогало, изображение то и дело размывалось на экране.

- Они погибают,- пробормотала Маргарита с тайной грустью в голосе.- Должно быть, дело в температуре или в сочетании температуры и давления, при котором они могут существовать.

Завороженно глядя в экран, я проговорил:

- Слава Богу, ты была права.

- Это выдающееся открытие,- поздравил ее Родригес.

- Надо немедленно сообщить в МКА,- распорядилась Дюшамп.- Все снимки и данные по анализам. Все, что у тебя есть. Надо спешить, и ты будешь первой.

- Но я же только…

- Я что-то не поняла,- перебила ее мать.- Ты не хочешь получить Нобелевскую премию? Направь эти данные в штаб-квартиру МКА немедленно. Не жди, пока это сделает за тебя Фукс.

Маргарита понимающе кивнула. Впервые после того, как она ворвалась на капитанский мостик, она, похоже, успокоилась и вернулась к реальности.

- Я прикажу Ризе наладить прямую связь с Женевой,- продолжала Дюшамп.- Ты отобьешь им письменную заявку, две-три строчки, чтобы зарегистрировать открытие. Но ты должна сделать это немедленно.

- Хорошо,- согласилась Маргарита, потянувшись за своим портативным компьютером.- Я сделаю все, как надо.

Мы оставили ее в лаборатории, склонившуюся над компьютерной клавиатурой. Дюшамп поспешила на мостик, а мы с Родригесом - к воздушному шлюзу, где нас поджидали облитые керамическим составом скафандры.

- Риза,- услышали мы голос Дюшамп по интеркому.- Немедленно на капитанский мостик.- Она никогда не повторяла команды, и в ее голосе не было ни тени колебания и сомнения, она не оставляла возможности для задержки того, Кого она призывала к себе.

- Ничего себе,- бросил через плечо Родригес.- Жуки В облаках.- И кто бы мог подумать, что в облаках серной кислоты может существовать что-либо живое?

- Маргарита,- отозвался я.- Она с самого начала была уверена.

- В самом деле?

Я уверенно кивнул. Только что я стал свидетелем великого открытия. Дюшамп была права, ее дочь заслуживала за это специального Нобеля, как и те биологи, что обнаружили лишайник на Марсе.

И Маргарита заранее ожидала встретить жизнь на Венере, напомнил я себе вновь. Может, в том и состоит секрет великих открытий: настойчивое упорство и уверенность, без оглядки на чужие мнения. Удача благосклонна к тем, кто ее ждет. Кто это сказал? Какой-то научный знахарь. Эйнштейн, скорее всего. А может быть, Фрейд.

В этот раз нам помогали доктор Уоллер и Вилла Йитс. С воспаленными от напряжения глазами, напевая себе под нос, Уоллер пристально следил, как я напяливаю скафандр, словно это был какой-нибудь ответственный медицинский эксперимент. Грандиозные штанины, такие же великанские башмаки на толстой подошве, потом все остальное, включая торс и рукава. Представляю, как повлияет открытие Маргариты на его диссертацию. Я едва сдержал злорадный смех. Собрался, называется, вдали от суеты написать диссертацию - и оказался в самом эпицентре открытия, которое перевернуло ее до основания. Теперь она рассыплется на части, ваша диссертация, бедный доктор Уоллер, и вам предстоит гудеть свои музыкальные ритм-энд-блюзы над ее осколками еще много ночей. В двух метрах от меня Вилла тараторила, как автомат, наблюдая за Родригесом. Провожающие проверили ранец, шланги и провода и убедились, что все в порядке. Затем мы надели шлемы.