Пламенный клинок - Крис Вудинг (2018)

Киль различил раздражение в ее словах. Обстановка обострялась. С некоторым усилием он осадил себя и попытался отогнать образ младшего брата.

— Извини, — сказал он, положив руку Мариелле на плечо. — Просто неожиданно получилось.

— А ты думал, я буду сидеть тут в одиночестве, пялиться на дверь, как примерная жена, и дожидаться, пока ты соизволишь вернуться? — Она не откликнулась на его прикосновение. От страсти не осталось и следа: Мариелла вспомнила все свои горести.

— Перестань. Я же вернулся.

Но она не смягчилась.

— И надолго?

Сердце у него оборвалось. Он отступил в сторону, чувствуя себя ненужным, лишним в собственном доме. За время его отсутствия все переменилось. На столе появилась свежая скатерть, на подоконнике стоял новый горшок. Кто-то починил сломанный стул. Не Флюк ли? Киля задела эта мысль. Наверное, скатерть и горшок тоже куплены на деньги брата. С каждым разом он все меньше ощущал, что возвращается к себе домой.

Он засунул руку в поясную суму и швырнул на стол кошелек с монетами. Вот! Пусть видит, что и от него есть польза.

Мариелла взглянула на деньги. Разумеется, никакой благодарности. Не стоило и ожидать.

— Немного, но на зиму хватит, — небрежно бросил Киль, борясь с отчаянным желанием замкнуться в себе.

Она подняла на него глаза, и в них было столько печали, что сердце Килю сдавили щупальца страха. Он вспомнил многозначительный взгляд Флюка и внезапно понял его смысл.

— А где Тед? — спросил он.

* * *

В комнате сына стоял полумрак, занавески были задернуты. Когда Киль туда вошел, под башмаком у него скрипнула половица, и он приглушенно выругался. Он почти забыл об этой половице.

Запах спальни Теда — по-мальчишески чистый и здоровый — помнился ему лучше, нежели ее вид. Но теперь воздух в ней был спертый, пропитанный лекарствами. В кровати, по горло укутанный одеялами, лежал Тед — или его бледное подобие. Закрытые глаза ввалились, дыхание с хрипом вырывалось наружу.

Киль отвернулся: ему было нужно мгновение, чтобы прийти в себя.

Вошла Мариелла и взяла мужа за руку.

— Больные легкие, — пояснила она. — Он подхватил лихорадку.

Лихорадка. Киль сразу почуял беду, войдя в комнату, и все равно, когда догадка подтвердилась, на него нахлынула волна слабости.

— Но как? — спросил он первое, что пришло в голову.

— С какого-нибудь корабля? От купца, приплывшего из Дождливого края? Какая разница? — Жена говорила устало, отрешенно. Непривычно для Киля. — Он слег в День Воплощений или около того.

— Еще весной? — ужаснулся Киль.

Укоризна, прозвучавшая в его голосе, пробудила в Мариелле гнев.

— Что я могла поделать? — процедила он, отдернув руку. — Попросить, чтобы старик Ганни написал тебе письмо? И куда потом отправить?

Киль хотел ответить: «Могла бы попытаться. Могла меня отыскать». Но нет. Отыскать его было невозможно. Он злился на себя, не на нее.

Он посмотрел на сына, прислушиваясь к тяжелому хриплому дыханию. Не верилось, что все это происходит по-настоящему.

— Что говорит Подри? — спросил он.

— Ничего дельного, — ответила Мариелла. Киль знал, какого она мнения о городском знахаре, да и сам ему не доверял. — Прописал какие-то травы, которые не помогли. Я пошла к другому знахарю, а потом к третьему, оба надавали разных снадобий, но все оказались бесполезными. В конце концов Флюк послал за кроданским доктором в Харлсбич.

Киль почувствовал, как внутри у него похолодело. Заботиться о семье — это его обязанность. Кто позволил Флюку звать квадратноголовых? Неужели нельзя лечить по-оссиански?

Он снова сдержался, прежде чем успел бы наговорить лишнего. Честно говоря, на месте Флюка он сделал бы то же самое. Разница в том, что у него не нашлось бы денег на кроданского врача. Его семья не выжила бы без помощи Флюка. Когда Киль находился в Ракен-Локе, все напоминало ему об этом.