Янтарные глаза - Вилма Кадлечкова (2013)

– Но фомальх… – она осеклась.

– Фомальхиванин, – выразил согласие Лукас.

Рут Дэш потрясенно на него смотрела. От кокетливой улыбки и настроя на легкое общение не осталось и следа. Она несколько раз открывала рот, чтобы заговорить, но не издала ни звука. Лукас смотрел на ее бесплодные попытки произнести хоть слово. И как она сама удивлена, что вдруг лишилась дара речи.

– Ну, для начала, как его зовут? – осторожно подсказал он.

– Я… Я этого… Он… У него… У него такое имя, совсем непонятное. Ты бы все равно… Это… это… это бы тебе все равно ничего не сказало.

– Что это за человек? Какой он?

– Такой… такой средний.

Оцепенение вдруг прошло, она начала торопливо и сбивчиво говорить:

– Он… он чуть выше меня, но очень крепкий. Это даже некрасиво, когда просто… когда у кого-то плечи и грудь такие… ты понимаешь. Но он не толстый, не полный – вообще нет… Не медведь, не мужлан неповоротливый. Скорее даже стройный. Только мышцы и кости. Такой гибкий… немного…

Настоящее блаженство – слушать это, когда сам стоишь полуголый, разговариваешь с красивой женщиной и хорошо знаешь, что за последний год значительно одряхлел!

– Прекрасно представляю, – проронил Лукас. – Что дальше?

– Еще… еще у него светлые волосы. Прямо светлые, у них такой… такой золотистый оттенок, который обычно получают перекисью. Длинные, где-то до лопаток. Удивительно густые. Ну, то есть не то чтобы я их трогала, нет! Я… просто его волосы… В общем, оттенок правда странный. Хотя сомневаюсь, что он их красит.

Рут Дэш захихикала:

– Нет, ну правда, нет. Смешно даже думать, знаешь, что такой парень…

– Неважно, – сказал Лукас. – Дальше.

– Хотя он вполне мог бы и краситься, потому что, с другой стороны… просто… Понимаешь, он так следит за собой, даже слишком. Во всех отношениях. Каждое утро минимум час тренируется, но… понимаешь, это не какое-нибудь небрежное «махнуть туда, махнуть сюда», постольку поскольку… он правда жутко пашет, то есть насколько я знаю, а я на самом деле точно не знаю, потому что откуда мне…

Рут на мгновение потеряла нить.

– А еще он моется два раза в день, что мне, честно говоря, кажется немного…

Она смущенно прижала руку к губам.

– Просто… я хотела сказать… То есть я не знаю, как вы привыкли на Земле, но… в общем…

– Конечно, хорошего понемножку, – сухо проронил Лукас. – Дальше.

– Ну… а еще я подумала, вдруг он немного… ну, просто немного не той ориентации. Понимаешь, эти его волосы, дисциплина и в целом как-то… но… но… но, например, за одеждой он не следит, никаких безделушек или бижутерии, украшения с Хиваив он сразу подарил Мейбл и… Он же должен носить черный кожаный жилет без рукавов, то есть если бы был геем, разве нет, и показывать бицепсы и пресс, и… и… ну, правда же? Или иметь хотя бы утонченный вкус и розовую рубашку, или… Господи, я не знаю! Но он просто натягивает на шикарное тело обычный рабочий комбинезон, тряпку какую-то, и ему совершенно плевать. Даже ты одеваешься в сто раз лучше, чем он.

Лукас едва не закатил глаза. Вот и оно: настоящего гетеросексуального мужчину определяют вонючие носки.

– Как насчет его душевных качеств?

– Он… он такой… – Рут Дэш бросила на него отчаянный взгляд. – Лукас, прошу… Я… я уже ничего о нем не знаю.

Так продолжалось и дальше. Время шло, прошло больше получаса, но они так и не добрались до чего-либо хоть сколько-нибудь существенного. Лукас от всей души жалел, что его руки были по локоть покрыты мицелием и он не может вытереть пот со лба – так как разговор этот был настоящей битвой.