— ногах, затянутых в тонкие обтягивающие штаны; перехваченной тонким ремешком талии; ключицах, виднеющихся в распахнутом из-за жары вороте. Долго смотрел на только что переплетенную косу, сейчас, в свете яркого солнца, отчетливо отливающую золотом.

— Потом, когда выплыло твое памятное родство, все его, конечно, подкалывали, но каждый понимал, что на пятом курсе Арону данный факт, что троллю крылья. Смех смехом, но ситуация не прояснялась, — я не могла оторвать от него взгляд, постепенно леденея. От этих слов, оплетающих, как паутиной, и от понимания, что Кирас меня к чему-то ведет. — А потом в маленькой пигалице начала просыпаться магия, и простые черты полыхнули красками. И все, кто раньше лишь фыркал, взглянули по-новому…

Мне хотелось кричать. Ведь уже понимала, что скажет этот человек дальше. И оставалось лишь надеяться, что он к таким выводам пришел в гордом одиночестве, а не во время коллективного мозгового штурма.

— Я ведь стихийник, Камелия, и данный предмет изучал гораздо более глубоко, чем остальные. — театральная пауза в его исполнении, безусловно имела эффект. И я ничего не могла поделать с змейками страха, зигзагами путешествующими по телу и заставляющими наклониться к собеседнику ближе. Чтобы нашу тайну не мог услышать больше никто. — Ты сегодня очень недальновидно поступила, детка, выпустив то, чем не научилась толком управлять.

Я наплевала на оскорбительное «детка», на то, что к нам быстро шел Арон, яростно, по-военному чеканя шаг. Нужно было решить этот вопрос:

— Чего ты хочешь, Кирас?

Парень издевательски поднял бровь и хитро мне подмигнул, введя своими действиями в ступор. Я же тут как пружина напряженная, а он издевается!

— Расслабься, малышка, это будет нашей тайной, — а потом, наклонившись к самому уху, прошептал. — Для меня девушка друга, табу. Но как только его бросишь, я в полном твоем распоряжении. Никогда еще не спал с эльфийкой…

Кирас, быстро отстранившись, бодро поднялся и развернулся к Арону. Настолько взбешенному, что надо бы стихийнику сейчас просто ретироваться. Но, он, видимо, мнил себя бессмертным:

— Ар, дружище, а мы тут с Ками секретами меняемся, — я лишь на такую вольность закрыла рукой пылающее лицо. Еще от пошлого признания не отошла, а он продолжает нести ахинею.

— Кир-р-р-ас! — зная как Арон реагирует на мужское внимание в отношении меня, следовало начинать бояться. Но друг-то его тоже об этом знал. Наверняка обсуждали между собой не раз. Так зачем накалять?

— А чего сразу Кирас? — возмутился парень. — Вы там у Пирса на лечении, девочка здесь одна песок топчет, бледнее мела вся. Да она мне жизнь спасла, между прочим, рану залечила!

Арон выдохнул, и было видно, как его покидает напряжение. Вот просто «Браво»! Я как Кирас никогда не смогу. Он же одной фразой все подозрения от себя отмел, и еще и Арона выставил ненормальным ревнивцем, который все его добрые порывы готов на корню зарубить. А ведь всего минуту назад такое мне предлагал, что щеки сразу краснеют.

— Собирайтесь пока, мы сейчас подойдем, — Арон, схватив меня за локоть, решил увести немного в сторону. Я же, вывернувшись, смотрела на наглого стихийника, который строил мне рожи, вытянув губы трубочкой.

— О чем вы говорили? — я знала, что он так просто не успокоится, но думала, отложит это до возвращения.

— Кирас подбадривал меня, врал, что все не так страшно, как кажется, — я старалась говорить легко, чтобы не заподозрил в неискренности. — Хорошие у тебя друзья. Не злись.

Я прикоснулась ладонью к его щеке, с удовольствием отмечая, как Арон закрывает глаза, наслаждаясь лаской. Он меняется со мной, и это греет, разливаясь теплом внутри. Заставляя и меня меняться в ответ.

— Хорошие, только наглые очень! — Арон хищно высматривал реакцию на эту реплику, а я лишь рассмеялась в ответ.

— А вот с этим не поспоришь.

Он вел к нашей команде за руку, готовый сорваться на бег, и я поняла, что опять что-то упускаю.