Прокляты и забыты - Александра Салиева (2016)

Стрельба и крики затихли. Мир вокруг словно замер. Дверь лежала поодаль от меня, а я не могла пошевелиться. Кажется, изо рта медленно текла кровь.

Говорят, в такие моменты вся жизнь проносится перед глазами, – но не в моем случае. Видимо, я так и не успею до конца вспомнить свою жизнь.

– Александр, – прошептала я.

Веки отяжелели и начали закрываться. На душе внезапно стало так спокойно. Больше не было боли, нет печали и тревог. Я не чувствовала их. Я вообще ничего не чувствовала. Теперь – так легко. Темнота поглотила сознание.

Глава 3

Тонкая грань вменяемости

– Ну же, глотай, – умоляюще уговаривал кто-то. – Пожалуйста.

Я поддалась и принялась судорожно глотать жидкость, которую вливали в меня силой. Открыв глаза, я обнаружила, что лежу в своей постели, а надо мной навис Джеймс. В ладони он сжимал колбу с прозрачной жидкостью.

– Какого?.. – завопила я.

Я поднялась, отчаянно вжимаясь в подушки. Изорванную одежду телохранителя покрывали пятна крови. Из бедра правой ноги торчала сломанная кость. Но меня испугало даже не это. Глаза Джеймса были ярко-желтыми и совсем не походили на человеческие. Волчьи. Это были волчьи глаза.

– Камелия, все хорошо. Я же говорил, мне можно доверять, – миролюбиво произнес он.

Джеймс сделал два шага назад и, видимо, доказывая свои слова, осторожно поднял ладони.

– Кто ты? То есть – что ты? – дрожащим голосом спросила я, даже как-то подзабыв, что вообще-то сама должна быть давно и надежно мертва.

– Вы и сами знаете ответ, – осторожно сказал Джеймс.

Телохранитель отступил еще на несколько шагов и сел в кресло.

«Верь тому, что ты видишь. В этот раз будет легче», – пронеслись перед глазами слова из записки.

Так не о шизофрении, значит, шла речь! Это, безусловно, радует. Наверное.

Я даже немного успокоилась, как будто такое объяснение в порядке вещей. А может, дело было в том, что оборотень находился на достаточном от меня расстоянии. К тому же он выглядел гораздо хуже, чем я себя чувствовала.

Чтобы не смотреть в его странные глаза, от которых мне все же было не по себе, я опустила взгляд на свою безнадежно испорченную рубашку. Зеленый шелк превратился в тряпку со следами грязи и травы и огромными багровыми пятнами уже засохшей крови. Сделав шумный вздох, я пришла к выводу, что моя грудная клетка все же цела. Интересно. Значит, когда Джеймс зарычал на Артура – мне не показалось. И хищный оскал Артура – тоже не показался.

«До тебя я жил вне времени, не замечая годы, дни, часы, минуты. Я был мертв не только телом, но и душой», – снова подсунула мне память строки Александра.

Если я не страдаю шизофренией – значит, и правда свернула Катарине шею. А еще это значит… нет, это лучше спросить у него. Уточнить, так сказать.

– Тот официант – он ведь не обзывался, когда сказал, что Артур – упырь, да? – печально вздохнула я.

Холодные. Бледные. Безразличные к окружающим. Теперь мне определенно легче понять причину. Тот факт, что я не шизофреничка, сейчас радовал меня больше всего. Так радовал, что абсолютно затмил собой то, что, оказывается, я живу с не совсем адекватными личностями.

– А я? Тоже? – предположила я.

Раз я жива – это единственный логический вывод. Но ответом мне послужил громкий хохот. Я немного обиделась. То, что я – не хладнокровная машина для убийства, я и так прекрасно понимала. А вот с оборотнями определиться как-то тяжелее.

– Нет, конечно, – еле сдерживая смех, сказал Джеймс. – Просто я напоил вас… кое-чем. Хорошо – успел, еще чуть, и… – смех мгновенно стих, а голос наполнился хрипотой и слегка надломился, – … не смог бы уберечь, как обещал. Может, вы хотите себя в порядок привести?

Джеймс встал с кресла, пятясь к дверям и сильно прихрамывая.

– Стоять! – скомандовала я. – Ну уж нет. Сначала объясни мне все от и до!