- Конечно! У меня же дел больше нет! Сижу, значит, целыми днями, в окошко смотрю, жду, когда ты меня позовёшь! – высказала я ей своё мнение по поводу незапланированных визитов на постоянной основе, оглядывая поверхность озера. – Давай погуляем немного вдоль берега. Если они надумают вернуться сегодня, то это произойдёт в ближайший час. Шуганём их ещё раз. Пусть решат, что я здесь на постоянку обосновалась!

У Акулины возражений не возникло, и мы неспешно двинулись вдоль берега, надеясь, что сюда русалки больше не вернуться. Ведь если вернутся – напугать их мной второй раз вряд ли у нас выйдет. Нападать на них в принципе в мои планы не входило. И вот если они вернутся, то непременно поймут, что дальше угроз дело не идёт, и тогда точно придётся идти к царю, просить его разобраться с ними самостоятельно.

А вот в голове Лины шли совсем другие рассуждения. Устав улавливать от неё весь спектр эмоции от обиды до разочарования, я спросила напрямую, в чём, собственно дело. В ответ царевна зажалась, что-то бессвязно бормоча, оглядываясь по сторонам. Пришлось заверить её, что услышать нас никто не сможет, так как в радиусе пяти километров вокруг нет никого живого.

- Кажется, я не нужна Лексу, - тихо произнесла Лина, поверив мне, что разговор наш подслушать невозможно.

- С чего такие выводы? – слегка опешила я.

Связь между ними установилась, и то, что сейчас сказала царевна – в голове укладывалось плохо. Но Лина говорила совершенно честно, и от её откровений я начала тихо закипать от злости.

Оказалось, что дед представил её полозам, замаскировав лицо, как и полагается. Придумал какую-то увлекательную историю, убрав из родословной Акулининого отца, чисто человеческого происхождения и приказал Василеску жениться на царевне, описав всю правду про Лину в брачном договоре, на который была наложена специальная ужиная магия, не позволяющая никому кроме самого гадючьего полоза прочесть его.

Далее начался какой-то персональный Акулинин хаос. На свадьбу Василеск не явился, прислав вместо себя своего отца. Правилами это не возбраняется, но царевну этот факт обидел. Ещё бы! В этом я её понимаю! Дальше, новоявленный муж, поселил её в комнату эконом класса и продолжал игнорировать. И ладно бы просто не желал с ней увидеться, так он ещё и не кормил её! Последний факт, меня, как волкодлака с очень трепетным отношением к еде (из-за второй ипостаси все оборотни едят как не в себя, а про альф и говорить нечего!) меня особенно покоробил!

- Вот козёл чешуйчатый! – вынесла я вердикт возлюбленному Лины, когда она закончила рассказывать. – Нет, я, конечно, всё понимаю, но откровенно издеваться над тобой из-за своего ущемлённого эго – это перебор!

Другого объяснения его поведению я не находила! Но неужели его настолько унизил тот факт, что наречённая оказалась царевной, что он ведёт себя как самовлюблённый мальчишка! Лина слушала мои рассуждения в пол уха, и, кажется, была почти готова послать всё лесом и вернуться домой.

- Кстати, о твоём доме и семье, - решила я перевести тему, чтобы немного отвлечь девушку от переживаний. – Интересная она у тебя, ничего не скажешь.

- О чём ты?

- Брат у тебя домой вернулся, - нахмурилась я, всматриваясь в водную гладь, - и на него морок не действует.

- Он уже в курсе…

- Нет, - перебила я царевну, поняв, что она имею в виду, - как только ты оказалась в этом мире, на твою маму снова стал действовать морок. Она опять искренне считает, что ты с мужем в Англии. Александру она объяснить ничего не может, а вот сестра твоя – другое дело.

- В каком смысле?

- Странная она, во всех смыслах! Проход она увидеть не смогла, но по возвращении домой - ничего не забыла. Морок на неё теперь не действует. Я не знаю, чем это можно объяснить. Она и уж, и не уж одновременно. Как так получилось, у деда твоего спросить нужно будет. Всё равно к нему собиралась, у Митрича сидела, а тут сообщение твоё поступило. Пришлось бегом за едой и к тебе.