Всё, что нужно для счастья - Евгения Стасина (2019)

- Я не могу её потерять. Не могу. И если в попытке её спасти мне необходимо поглупеть и поверить, что какой-то старый почерневший сарайчик - это рай на земле, я поверю. Господи, да я во что угодно поверю, лишь бы моя сестра осталась со мной, понимаешь? Один день, Максим, а потом хоть десять врачей - я её за руку приведу и покажу каждому.

Пёс притих. Сидит напротив меня, устроив зад на моей чистой рубашке, и жалостливо поглядывает, прожигая карими глазами моё взволнованное лицо. Похоже, чувствует, что хозяйке просто необходима его помощь...

- Ладно, - отворачиваюсь от ожившей собаки, радостно вильнувшей хвостом, словно в моём согласии есть и его заслуга, и вновь натягиваю одеяло до самой макушки. - В среду. Если не приедете, я лично утащу вас в город.

- Как скажешь.

Теперь молчим. Мне становится тошно, оттого, что наша встреча оттягивается, а ей, кажется, полегчало, ведь моя влюблённая рожа, последнее, что станет её волновать. И не только сейчас, а в принципе. Когда уже и это приму? А то так и впрямь до клиники недалеко - в шкафу её наряды, в сердце ни одного пустого местечка, потому что сдавать свои позиции Некрасова не торопится. И как спасаться прикажете?

- Соня как? - прочищаю горло, уверяя себя, что рано или поздно это придётся сделать, ведь и дальше думать лишь о своих чувствах к жене невозможно, и закрываю глаза, тут же вспоминая маленькую девочку, утонувшую в рюшах.

- Отлично. Торт лопает. Спрашивает, не улетел ли ты в очередное путешествие.

- А ты что говоришь?

- Что если ты обещал, значит, ждёшь.

Мне бы улыбнуться, ведь слышать такое от Васи приятно, да только вместо этого пальцы сами собой сжимаются в кулаки.

- Не разочаруй ребёнка.

Ещё бы, ведь что-что, а насмешку в словах жены я определяю мгновенно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Похоже, какие-то незримые высшие силы решили испытать меня на прочность. Ведь, если верить маршруту, до Сосновки наш поезд не едет. Так, двухминутная остановка в лесной глуши, где из достопримечательностей лишь болезненно худая дежурная и одноэтажное кирпичное здание, гордо именуемое вокзалом. А дальше двадцать минут по ухабистым дорогам на видавшем виды полупустом автобусе... Может, зря я так легко отпустила Некрасова? На его авто добираться было сподручнее.

- Какой номер дома? - Вера устало бросает свой чемодан прямо на пыльную тропу, и протирает взмокший лоб тыльной стороной ладони. Выдохлась.

- А чёрт его знает... Помню, что он синий, - опускаю свою поклажу и рядом сажусь.

Благодать: птички поют, бабочки порхают, оголодавшие комары тут же рассаживаются на моих голых щиколотках, и словно по команде впиваются острыми "носами" в потную кожу. Сейчас бы плюхнутся на стог сена, опустить хозяйский балдахин и захрапеть... Да только с Сонькой нам это вряд ли удастся. Вон, скачет, как сайгак, безжалостно вырывая ромашки прямо с корнями, и что-то напевает себе под нос. Наверное, Егора Крида. Она пусть и маленькая, а влюбилась в его смазливую физиономию безоговорочно. Так, что и песни наизусть выучила, и незамысловатые танцы поставила, исполняя их всякий раз, когда из динамиков льётся знакомый голос.

Задираю голову, вглядываясь в недвижимые облака, и тяжело вздыхаю - не дойду. Вроде здоровая, молодая, а этот короткий пеший поход лишил меня последних сил.

- Надо, Вась, - и, видимо, мои мысли легко читаются на раскрасневшемся от зноя лице, потому что сестра, бойко хлопает в ладоши, тем самым пытаясь поднять мой боевой дух, и уже на ноги встаёт.

- Не могу...

- Но всё равно пойдёшь. Кто тут у нас смертельно больной? И ничего, топаю. Сонь, ай-да тётю Васю в деревню тащить! Вон, до неё рукой подать!

И вправду, старенькие крыши избушек виднеются за кустами. Потому и сдаюсь - ну, не напрягать же эту парочку! Тем более что, может, и идти не придётся - позади кто-то уже сигналит.