Босс и молокосос - Ксения Лестова, Лидия Чайка (2021)

Когда сели в машину и отъехали от нашего с Г ришкой дома, меня посетило странное чувство. Как будто мы с Азаровым старые друзья и теперь наконец-то выбрались на природу, чтобы весело провести время. Наверное, все дело в детях, которые без умолку щебетали, обмениваясь новостями за прошедшую неделю, иногда спорили. А, может, мне было радостно возвращаться в дом, который так радушно принял меня еще совсем недавно. Во всяком случае, сейчас я не чувствовала ничего такого, за что еще утром я собиралась краснеть и корить себя.

Уже привычно устроилась с ребятами на заднем сидении, чтобы было удобнее за ними присматривать. Кота, опять же, водрузила себе на колени. Я ведь не знаю, как он перенесет такую дальнюю дорогу. У некоторых, вон, животные без всяких сумок ездят.

Но это не значит, что наш Бродяга окажется терпеливым, примерным котом и не заставит меня потом отвечать перед хозяином авто за испорченные кресла.

— А Бага сильно кусается? — проглотив половину букв, спросила Сашенька, любовно поглядывая на свернувшегося клубком котика.

Понятливый зверек попался. Сказали, что едем в гости и что если он не поедет с нами, то два дня будет сидеть голодным в квартире один. Тут же позволил усадить себя в переноску и покорно стал ожидать отбытия.

— Бро-дя-га, — по слогам проговорил Гришка. — Ну, какой он Бага?

— Гриш, Сашеньке еще тяжело выговаривать все буквы, — решила пожурить своего сорванца. Чтобы не зазнавался.

— И на Бродягу он не очень похож, — решил поучаствовать в нашем маленьком междусобойчике Платон. — Что это за имя такое странное?

Из сумки раздался одобрительный «мяф». Вот, предатель!

— А какое еще? — поинтересовалась. — Самый настоящий Бродяга.

— Это скорее обидное прозвище, — покачал головой Азаров. — А не имя.

И снова «мяф». Вот тебе и мужская солидарность. Куда катится мир?

Так мы и ехали: дети придумывали коту новое имя, Платон — иногда вставлял свои комментарии, а я все больше отмалчивалась. Так и задремала (снова) в уютном салоне и под воркование малышни. Моего мнения никто не спрашивал, и слава богу. Хотелось просто, наконец, расслабиться и получить удовольствие от спокойной езды.

Когда приехали, погода на улице начала портиться. Но мне было совершенно все равно, потому что гулять я не планировала. Ведь надо было сообразить что-нибудь на обед и осмотреться на кухне. Чужой кухне. Об этом мне тоже не стоило забывать.

— Ура-а! — загомонили дети, едва оказавшись на улице.

Я уже успела отойти в сторонку, и теперь с сомнением смотрела на идеальное строение, с идеальным интерьером и идеальным хозяином. Который, кстати сказать, уже успел закрыть ворота и теперь активно участвовал в вытаскивании наших с Григорием вещей из машины.

— Мама! Мама! — позвал меня сын, подбегая и хватая за руку. — Давай Марса вытащим, пускай погуляет.

— А он не убежит от нас? — сомнением проговорила и перевела вопросительный взгляд на Платона. — Мало ли, сиганет в кусты или на дерево… Как мы его потом доставать будем?

В этот момент кошак истошно заорал и забился в сумке-переноске.

— Да отпусти ты его, — легко переходя на “ты”, посоветовал мне начальник. — Никуда ваш кот не денется.

Кто сказал начальник? Я? Да после такого у меня просто язык не повернется его так называть. И выкать — тоже. Хотя, я не имею права нарушать между нами субординацию. Поэтому об этом нам с боссом следует поговорить как можно скорее.

— А если сбежит? — предприняла последнюю попытку сопротивления. — Стоп, Марс?

У меня не было ни малейшего желания потом бегать за животным по всему двору. А может, и по всей деревне. Марс-Бродяга у нас еще диковатый, не одомашненный.

— Ну, да, — развел руками мужчина. — Дети его так назвали. А бегать может и не придется.