— Если бы ты ответила на мои звонки, мне не пришлось бы орать через щель в почтовом ящике.

Я сложила руки, запахнув кардиган, который одела поверх пижамы.

— Чего ты хочешь, Александр? Я пытаюсь уснуть.

Он нахмурился.

— Можно мне войти?

— Конечно, ты не можешь войти. Предлагаю тебе вернуться домой к жене.

Он отступил, как будто я ударила его по лицу.

— Что? Нет. — Дверь распахнулась настежь, и Александр втолкнулся в дом.

— Убирайся отсюда! — Закричала, отшатываясь назад. — Убирайся из этого дома.

Невозмутимо он закрыл входную дверь и посмотрел на меня.

— Успокойся, Вайолет. Я не знаю, черт возьми, что ты себе напридумывала, или как сильно себя накрутила, но тебе стоит выслушать меня — я уже три года не живу дома со своей женой. — Его голос звучал низко и ровно, как будто он пытался кого-то разуверить. Что, возможно, и произошло.

— Все. Меня это не интересует. — Я ворвалась в гостиную.

Он следовал прямиком за мной.

— Я видел ее дважды с тех пор, как мы расстались три года назад, и оба раза касались нашего развода.

Я уперлась рукой в бедро.

— Кто, мать твою, разводиться три года?

Он вздохнул и огляделся по сторонам, как будто пытался за что-то зацепиться, чтобы подтвердить свою историю.

— Не знаю, что тебе ответить на это, но ты сама говорила… я говорю исключительно то, что думаю. Я не собираюсь тебе врать.

— Даже если это правда, в чем я очень сомневаюсь, почему ты не сказал мне, что женат? Это не мелочь, Александр. Это не касается таких вещей, как если бы ты забыл упомянуть, что в детстве у тебя был лабрадор или ты не ешь курицу. Ты женатый мужчина. Я, бл*дь, открыла тебе свою душу в эти выходные, а ты забыл упомянуть, что у тебя есть жена?

Когда я перестала кричать, последний вопрос эхом разнесся по комнате. Я даже не поняла, что кричала.

Он посмотрел на меня, будто собирался что-то сказать, а потом отвернулся.

— Черт, — выплюнул он, засунув руки в волосы. — Черт, черт побери, черт.

— Просто уходи, — сказала я, смирившись. Ему явно было нечего сказать, нечем было крыть.

— Нет, — прогремел он. — Я никуда не пойду. Сядь, пожалуйста.

Не знаю, то ли от шока, то ли от раздражения, но я снова упала на диван.

— Эбби и я расстались три года назад. Скорее всего, мне стоило упомянуть об этом.

Я открыла было рот, но он поднял палец, заставив меня молчать. Я отвернулась от него, мелькнула мысль: «Как, черт возьми, этот мужчина заставляет меня делать все, что просит?»

— Но, честно говоря, так это или нет, я не считаю себя мужем. Думаю, что вообще никогда не ощущал себя мужем. — Он вышагивал передо мной, опустив голову. — После моего ухода, мы с Гэабби пару раз говорили по телефону, не высказывая надежду начать все сначала. Мы разговаривали о банковских счетах и ипотечных платежах. — Он взглянул на меня, как будто хотел удостовериться, слушаю ли я.

Слушала, хотя мне хотелось закрыть уши. И защитить свое сердце.

— Я виделся с Гэбби на прошлой неделе впервые за три года.

— И она хочет, чтобы ты вернулся?

— Нет. — Он остановился и посмотрел на меня, как будто я только что сказала самую нелепую вещь, которую можно себе представить. — Она хочет развода.

— А ты не согласен, потому что все еще любишь ее, — вставила я.

— Что ты все время… Вайолет, зачем ты делаешь такие поспешные выводы?

— О, может, потому что ты забыл сообщить мне, что женат.

— Я не задумывался об этом.

— А если бы у меня было трое детей, оставленных в Штатах, как ты думаешь, для меня было бы нормально не рассказать о них? Ты не можешь мне говорить, что не задумывался об этом дерьме.

— Послушай, я понимаю, что со стороны это выглядит не очень…

— Не очень? Это ужасно.

— Клянусь Богом, женщина, у тебя есть кнопка выключения?

— Да, есть, когда ты уйдешь.