Нежное безумие - Л. Шэн (2019)

– Конечно. – Я прижался головой к ее бедрам и сделал вдох. – Сделаем это.

Она рассказала мне о том, что случилось с директором Причардом. Как она пришла к нему четыре года назад. И о последнем визите в его кабинет, и как это все закончилось болью, после которой она не может сидеть.

– Он был тем, кто привел меня в парк и показал на тебя с Адрианой. Думаю, что он хотел, чтобы я отказалась от тебя.

– А ты?

Она встала, подняла край пижамы и повернулась.

Фиолетовые, темно-желтые ссадины покрывали ее зад и бедра. Я сжал челюсть, чтобы не вздрогнуть. Гнев целой армии поселился внутри меня, и впервые в жизни я беспокоюсь о том, что не могу контролировать то, что хочу сделать с Гейбом Причардом. Я всегда был вспыльчивым, но никогда не выходил из себя. Но сейчас… Моя ненависть к Бауэру и Причарду слишком всепоглощающая, чтобы я мог спокойно покидать этот дом хотя бы в течение десяти ближайших лет.

– О, – говорит она, морщась. – И я рассказала папе обо всем. И поэтому, по умолчанию, раскрыла секрет, что мы типа были вместе немного.

Типа.

Были.

Немного.

– Это хорошо, – ворчу я, не уверен, куда нам двигаться дальше. Так много было сказано, я все еще на коленях, а она все еще не показывает ни малейшего признака теплоты. Отзывчивая Дарья, которую я однажды слишком сильно оттолкнул, напоминая, что ее было недостаточно. Ее всегда будет достаточно.

Я встал. Она тоже. Наши тела движутся одинаково, не касаясь друг друга.

– Если ты хоть немного заботишься обо мне – выиграй игру.

– Почему?

Слава ей за то, что она поступает правильно, но блин, это уже слишком, даже для матери Терезы.

Она вдыхает, готовя себя к тому, что собирается сказать дальше.

– Потому что я буду в самолете в следующую субботу и закончу выпускной класс где-то в другом месте.

Во рту пересохло, и я медленно качаю головой. Она делает шаг ближе и сжимает мою футболку там, где дыра, пытаясь склеить края, но становится похоже на челюсти акулы.

– Все, к чему я касаюсь, – портится, Пенн. Все, чего я хочу, превращается в пепел. Я потратила целый семестр, пытаясь быть твоей, но ты так и не забрал мое сердце себе. Я отправляю тебя в объятия Адрианы не потому, что мне все равно, а потому, что я так хочу. Я испортила так много отношений. Единственный способ для нас исцелиться – убрать меня из уравнения.

Ты и есть уравнение, хочу я заорать ей в лицо. Ты загадка, ты ответ, и ты числа в нем. Ты – математика. Ты придаешь смысл.

– Не уходи, – крякаю я. Звучит так, будто я какая-то размазня. Не могу даже узнать свой голос. Хочу возврат денег за свои голосовые связки. Они отстой.

Она делает шаг назад, и я пробую другую тактику.

– Куда ты собираешься?

Она пожимает плечами и падает на кровать, утопая в матрасе, как в облаке.

– Давай, черт возьми, Дарья. Дай мне хоть что-то для работы.

Она улыбается в потолок, убегая из реальности.

– Ты не знаешь, как пройдут выходные, – я делаю по-другому.

– Но я знаю, – мягко говорит она. – Вот в чем фишка грехов. Они накапливаются и ударяют прямо в лицо. Ты не можешь быть моим щитом.

Я могу быть твоим всем. Просто попробуй меня.

Я разворачиваюсь и тяну свои волосы до боли. Проклятие в моем дыхании. Суть ночных кошмаров в том, что вы никогда не поймете, какой из них самый худший, пока не переживете его. Виа и я вытолкнули Дарью отсюда. Из ее собственного дома.

Может, потому, что я не могу никак начать двигаться к двери и не могу положить конец всему, она встает и провожает меня.

Так вот как это – умирать. Класс. Хорошо это понимать.

Она поднимается на цыпочках. Я не наклоняюсь, так как понимаю, что поцелуй точно прикончит меня. Она прижимается губами к моей шее.

– Я тоже, – шепчет она и выталкивает за дверь.

Я оглядываюсь с непонимающим выражением.