Идеальный парень - Алексис Холл (2021)

– Неужели люди и правда в этом признаются?

– Ты даже не представляешь. Ответчики, как правило, не имеют юридического образования. Они не всегда знают, что может выдать их причастность к преступлению, а что – нет. И если что, я сейчас не про личный опыт говорю. – На его губах заиграла легкая улыбка. – И второй совет: если тебя обвинят в убийстве, найми себе намного более опытного юриста, чем я.

– Хочешь сказать, ты никогда не вел таких дел?

– Вопреки твоим предположениям, убийства совершаются не так уж и часто. И обычно юристы занимаются такими делами на более позднем этапе карьеры.

– Тогда какие же дела ведешь ты?

– Любые, какие подворачиваются. Мне не приходится выбирать. Обычно все бывает довольно банально.

Я бросил на него насмешливый взгляд.

– Я думал, что работа – это твоя большая страсть.

– Так и есть.

– Тогда мне странно слышать про «довольно банальные» дела.

– Я хотел сказать, что большинству людей они могут показаться банальными. Если твои представления об этой работе ограничиваются телевизионными судебными драмами, то ты разочаруешься, когда узнаешь, что в реальности я обычно защищаю подростков, укравших из магазина лак для ногтей, или мелких преступников, попавшихся по собственной глупости. – Он встал и принялся собирать пустые тарелки и чашки. – В социальном плане я в любом случае остаюсь в проигрыше. Люди либо думают, что я ради денег выпускаю на свободу убийц и насильников, либо считают меня ужасно скучным.

Я невольно встал и принялся помогать ему, и наши руки переплелись между грязной посуды.

– Предлагаю прийти к компромиссу и сказать, что ты ради денег выпускаешь на свободу подростков, ворующих из магазинов.

– А может, лучше скажем так: я работаю ради того, чтобы ни одна судебная ошибка не сломала кому-нибудь из молодых людей жизнь.

Я бросил в него выпавшую на стол ягоду голубики, и она отскочили от его носа.

– Ну, что скажешь? – спросил он.

Я просто убирал посуду. И был полностью сосредоточен на этом занятии.

– Ты… ты правда так переживаешь из-за этого?

– И это наблюдение заставило тебя запустить в меня ягодой?

– Возражаю! Давление на свидетеля!

– Ты знаешь, что в нашей стране такое не пройдет?

– Что же вы тогда делаете, если прокурор начинает явно зарываться?

– В таких случаях мы либо полностью доверяем мнению судьи, который должен разобраться в ситуации, – и судьи обычно разбираются, даже самые сумасбродные. Либо высказываем вежливое замечание вроде: «Милорд, мне кажется, что уважаемый прокурор принуждает к даче свидетельских показаний».

– Подумать только, – сказал я с глубоким вздохом, – а я уже представил себе, как ты вскакиваешь со своего места и с помощью буквы закона ставишь на место какого-нибудь выскочку из прокуратуры!

– Ты имеешь в виду безукоризненного государственного служащего из Королевской службы уголовных преследований?

– Черт возьми, Оливер! – От его имени у меня на языке осталось приятное бодрящее послевкусие. Как от сахара с корицей. – Ты лишаешь систему уголовного правосудия всяческого намека на забавность.

Он осторожно взял еще одну ягоду голубики и бросил ее в меня. Она отскочила от моей брови.

– Это еще за что? – спросил я, стараясь изобразить в своем голосе наигранное возмущение.

Его губы изогнулись в улыбке, теплой и тягучей, как кленовый сироп.

Глава 13

Оливер мыл посуду, а я по большей части путался у него под ногами. Впрочем, по-другому заниматься домашними делами у меня никогда не получалось.

– Кхм, – сказал я, засунув большие пальцы в карманы брюк и стараясь выглядеть непринужденным. – Спасибо за еду. Спасибо, что не выгнал на улицу. Думаю, мне пора…

Оливер тоже засунул большие пальцы в карманы брюк, а затем тут же вытащил их, словно сам не понял, зачем он это сделал.