Пропуская удары - Элен Форс (2020)

Кроме нас в кафе сидела толпа студентов, уже давно выпившая кофе, но продолжавшая сидеть и громко обсуждать какие-то события. Они были первокурсниками, это было видно сразу. Юные, еще не опыленным проблемами, но при этом уже не такие маленькие, как школьники. Потому что время было достаточно позднее.

Чуть дальше сидела еще одна пара и целовалась, они не отрывались от друг друга не на секунду. Парень под столом гладил колени девушки, которая пыталась их скинуть, но он не отступал, и она хихикала, делая вид, что ее это напрягает.

Мы же с Демидом сидели слишком целомудренно, напротив друг друга, просто разглядывая каждый миллиметр, впитывая эту информацию, запоминая ее на всю жизнь. Мы не знали ничего о друг друге, не расспрашивали, не задавали вопросов. Просто двигались по наитию. Я не могла оторваться от этого человека.

— Мне нужно скоро выдвигаться, иначе я не смогу попасть домой. У нас пускают в общагу только до часу, потом закрывают двери.

Демид посмотрел на свои часы. Двенадцать ночи.

— Не хочется тебя отпускать. — его рука накрыла мою. — Давай еще посидим, а потом погуляем. Ты можешь остаться у меня.

Внутри все вспыхнуло. Я не была еще готова… Мне было страшно.

— Демид, мне не удобно. — отняла я руку, подбирая нужные слова.

— Я не трону тебя, ничего, чего бы ты не захотела или не позволила. Слово спортсмена. — он вновь насильно вернул мою руку и сжал ее. — Маша, просто я скоро уеду на две недели, и мне хотелось бы провести с тобой побольше времени.

Я бы хотел ее привезти к себе, сорвать эту чертову одежду нахер, оставить ее белоснежной, растрепанной передо мной на кровати, чтобы смотрела на меня своими глазами просяще, чтобы облизывала губы и просила войти в нее.

Но эти глаза олененка Бэмби выдавали в ней страх близости. Неужели ей сделали больно в первый раз, что она так боялась? Может поэтому и не была замечена ни с кем в университете?

Мысль что кто-то трогал мою девочку, привела меня в бешенство. Даже невольно сжал ей руку до хруста, она тихо ойкнула, но не вырывалась. Моя хорошенькая девочка, чистая…

Но ради нее я буду терпеть. Ради нее стоит. Как я так умудрился влипнуть?

Во мне боролась воспитанная девушка, понимающая, что идти к взрослому парню домой нехорошо, и возбужденная мокрая — трепещущая от мысли что нужно с ним расстаться. Прикусила себе язык от напряжения.

С другой стороны, зачем себя обманывать? Я все решила сразу.

Мы так и не притронулись к сладкому, но Демид попросил завернуть их всех для меня и добрал йогуртовые. Я смеялась, угрожая ему, что он не пройдет взвешивание, а тот лишь отнекивался. С кучей коробочек мы вышли в ночь, вдыхая ее свежесть. Нам было жарко, это пламя шло изнутри.

Мы еще час кружили по парку, рассказывая дурацкие истории из детства, из жизни. К моей радости, Демид не задавал мне вопросов о жизни в детдоме. Просто слушал. Обычно люди нападали с вопросами, стараясь выжать все, что я могу рассказать. А мне не все хотелось вспоминать. Многое осталось в прошлом, когда я перешагнула за порог стен детдома.

Когда я споткнулась о бордюр, который не заметила, мой спутник с легкостью подхватил меня на руки, и закружил как в кино. Я чувствовала себя птицей, которая вырвалась на свободу и расправила крылья. Каждая частичка моего тело трепетала в его руках. Это был лучший момент в моей жизни. Мое сердце было отдано Демиду Резину.

Мы сели в его машину, а мне не хотелось отрываться от него. Я старалась прижиматься к нему в дороге, гладить носом его шею, щеку. Его фантастический запах, хотелось надышаться им.

На светофорах Демид ловил мои губы и жадно целовал, кусал. Я слышала, как он рычит и чертыхается. И мне было приятно, что мужчина рядом со мной был перевозбужден до такого предела.