Дочь от бывшего мужа - Софи Росс

Я стараюсь сосредоточиться на фотографиях в статье, но перед глазами появляются какие-то странные назойливые точки.

— Это она, да? — перевожу взгляд на Камиля. — Невеста Антона?

— Насколько я знаю, у Тохи есть жена, — он подмигивает мне в знак поддержки и отбирает телефон. Увеличивает изображение на экране двумя пальцами, разглядывает около минуты. — Вроде она, но выглядит как-то странно.

— Почему странно?

— Серая слишком. Я видел Веронику несколько раз в жизни и ни за что не поверил бы, если б не увидел своими глазами, что она может появиться перед журналюгами в таком виде.

— Что это значит?

— Жалость хочет вызвать, — Камиль обыденно пожимает плечами. — Не удивлюсь, если она и синяки под глазами себе нарисовала перед интервью. Или она спит с журналистом, и ее подкорректировали во всем известной программе. Только обычно фотошоп используют, чтобы сделать кого-то лучше, а здесь добивались противоположного эффекта.

— Ты обо всех женщинах так думаешь? — я почему-то начинаю злиться. — Она ведь беременна! Ты представляешь, какой это стресс для организма? Особенно в такой ситуации, когда вы не нужны отцу ребенка…

— Не нужны, говоришь? — Камиль за плечи разворачивает меня к себе. — Давай проясним кое-что, красавица. Я знаю некоторые подробности вашего с Антохой развода. Знаю, что ты крутила с ним из-за бабла, решив попробовать другую жизнь. Я тебя даже не виню, малышка, это нормально, когда мужчина обеспечивает свою женщину. Но я терпеть не могу лицемерия. Не пытайся вызвать жалость у людей, когда самой далеко до невинной святой монашки.

Я поджимаю губы и отхожу от Камиля на шаг, чтобы освободиться от его хватки. Не хочу с ним спорить и что-то доказывать, потому что я сама виновата в таком его мнении обо мне.

Мне нужно было, чтобы Антон исчез из моей жизни, и я сделала все, чтобы это случилось. Била словами перед нашим разводом, будучи такой жестокой, какой никогда в жизни не была.

Долго потом воротило от самой себя.

Прокручивая в голове все, что сказала Антону, я несколько дней не могла поверить, что действительно смогла решиться на это.

— Даш, у тебя ребенок постоянно что-то жует, — аккуратно переводит тему Камиль. — Это нормально вообще? Почему она все тянет в рот?

— Она так познает мир. И еще у нее зубки режутся. В первый раз, когда это началось, я чуть с ума не сошла, теперь все как-то полегче проходит. Я уже знаю, что нужно делать.

Выслушав мой ответ и одобрительно кивнув вместо комментария, Камиль подходит к кроватке и подхватывает Есю на руки вместе с тканевой погремушкой, которая вообще-то вся в слюнях.

Здесь точно какое-то особенное место.

— Ты мне кое-что обещала, — забавно играет бровями, подбрасывая заливающуюся веселым хохотом Еську.

— Да… У меня уже почти готово все. Я сделала побольше, чтобы ты мог взять с собой.

— Ты в роли соседки нравишься мне гораздо больше Антона.

Камиль справляется с содержимым большой тарелки слишком быстро. Пока я развлекаюсь с Есей, которая сидит на детском высоком стуле и рассматривает все вокруг, он даже помогает мне с посудой, часть вымыв руками, чтобы было быстрее, а часть загрузив в посудомоечную машину.

Через пару часов после его ухода нас с дочерью от мультиков отвлекает звонок курьера. Парень в зеленой куртке с эмблемой какой-то компании на ней вручает мне просто огромный букет цветов и коробочку с клубникой в шоколаде.

Я расцветаю, потому что думаю — это от Антона.

Но записка ломает все мое хорошее настроение:

«Самой милой кухарке в нашей дыре».

Забавно, что элитный поселок за чертой города в тихом озелененном месте Камиль назвал дырой. Я не решаюсь использовать вазу, которая служит украшением интерьера. Она выглядит слишком дорогой, и поэтому я приспосабливаю большую высокую кастрюлю из набора под мой подарок.