Дочь от бывшего мужа - Софи Росс

— Какая милая у меня жена, — Антон садится за стол. — Меня посещают сомнения, — он берет блинчик двумя руками и с подозрением рассматривает его. — Ты точно не решила меня отравить?

— Ешь, — командует Гектор. — Вкусно, я еще хочу. Можно?

— Можно, малыш.

— Когда вы успели спеться?

— Когда ты бессовестно дрых, Тош. Оставил меня с двумя…с тремя детьми один на один, а сам лицом в подушку. Кто мне обещал к Есе вставать? Ты даже не услышал ее.

— Каюсь, Дашуль. Впредь на тумбочку буду класть не телефон, а включенную видео-няню.

— Ловлю тебя на слове.

Завтрак заканчивается все-таки коллективной уборкой. Я смотрю на попытки Антона натянуть тряпку на швабру, долго смотрю, веселясь из-за его «мучений», но потом со вздохом встаю помочь мужу, потому что его попытки так и не увенчаются успехом.

Гектор тоже с удовольствием крутится рядом и вытирает небольшие следы брызг с тех мест, до которых может дотянуться. Молчаливая Еська размахивает непроливайкой, словно командуя всеми нами.

— Может, съездим куда-нибудь? — интересуется Антон, составляя грязную посуду в посудомойку.

— Можно… Но куда?

— А тебе самой куда хотелось бы?

— Какой-нибудь детский центр? Я не знаю даже…

— Поищу, Даш.

Я хочу подойти к Еське, потому что принцесса со всей серьезностью сводит к переносице бровки из-за отсутствия внимания, но Антон перехватывает меня.

Кладет на талию свои руки, губами прижимается к затылку и глубоко вдыхает.

— Все совсем плохо? — невольно вырывается из меня.

— Теперь уже я не знаю, карамелька. Не знаю.

День проходит быстро. Малышня получает гору впечатлений, а мы с Антоном играем в гляделки и оттягиваем момент напряженного разговора.

В том, что он будет именно таким, я уже не сомневаюсь. Слишком много раз я сегодня ловила своего мужа на сдвинутых к переносице бровях и тяжелом взгляде. Я все это время пытаюсь как-то собраться с мыслями и морально подготовить себя к предстоящему, но все мысли вылетают из головы, когда Антон и я остаемся наедине.

— Мелкую капризулю я уложил. Как ты справлялась, Даш, в первое время? Одна, вообще без всякой помощи, — задумчиво спрашивает меня Антон, подобравшись сзади и вытянув карандаш из моих волос.

Они распадаются по плечам, и я чувствую невероятное облегчение, когда Антон запускает пальцы в них. Он массирует мне затылок, спускается к шее и в итоге останавливается на плечах, надавливая на какие-то особенно правильные точки.

Мышцы немного отпускает от напряжения, и теперь я ощущаю себя статуей процентов на восемьдесят. Минуту назад процентов было девяносто девять. С половиной.

— На упрямстве, наверное. Мне хотелось самой себе доказать, что я могу справиться и без тебя. Представляла, как однажды ты встретишь наш с Есей на улице, а я скажу, что все эти годы мы прекрасно обходились без тебя. И что наша дочь ни в чем не нуждалась, росла в любви и ласке.

Я действительно утешала себя таким образом, когда после бессонной ночи у меня на следующий день все валилось из рук. Злость, бушевавшая во мне по отношению к Антону, служила батарейкой, от которой можно было подпитываться в совсем уж критических ситуациях.

— Ты умеешь быть жестокой, карамелька, — вздыхает Антон и обходит диван, который я уже успела облюбовать.

Теперь мои ноги лежат на мужских крепких бедрах, и Антон, обхватив щиколотки пальцами, поглаживает где-то рядом с выпирающей косточкой. Выписывает круги на одном месте, словно это один из доступных сейчас способов медитации.

— Мне было обидно. Особенно на улице, где-нибудь в парке, когда я видела счастливых отцов с колясками. Не факт, конечно, что они и правда были счастливыми, но мне хотелось такого же для Еси. А вместо этого была только соседка, которая в итоге обвинила меня во всех смертных грехах.

— Я еще наверстаю, — улыбкой поддерживает меня Антон. — Буду наматывать круги вокруг дома.

— Это не обязательно…