Долгая дорога к тебе - Ксения Вайсман

- Станислав Олегович, я надеюсь, у вас никаких претензий к нашей больнице нет? – спрашивал Хмельницкий, когда они расположились в его просторном кабинете за чашечкой кофе.

- Совершенно никаких, Аркадий Гаврилович, - отпив кофе, ответил Гаврилов.

- Бестемьянов и Уваров – прекрасные хирурги, знатоки своего дела.

- Да, кстати, я хотел бы, чтобы именно Дмитрий Константинович вел лечение моего сына, пока он находится в отделении неотложной хирургии. Да и вообще, Уваров мне очень понравился, мне кажется, он может стать и заведующим, - многозначительно улыбнулся Гаврилов, и глотнул кофе.

- Да, Бестемьянов хотел было уже уходить на пенсию, и предлагал на свое место Дмитрия Константиновича, но тот отказался, мы хотели назначить Смирнова, но коллектив забунтовал, пришлось поговорить, чтобы Бестемьянов повременил с уходом, - разложил все по полочкам главврач.

- Отказался? – удивленно протянул Стас, не понимая, почему Дмитрий не захотел возглавлять отделение.

- Но Бестемьянов его прорабатывает, я думаю, это дело времени, - уверил Гаврилова Хмельницкий.

- Да, Аркадий Гаврилович, хочу попросить вас и ваших сотрудников не распространяться о здоровье моего сына и обстоятельствах аварии.

- Само-собой, - уверил Гаврилова Хмельницкий.

- Буду вам очень признателен, - пообещал Гаврилов и Хмельницкий лишь улыбнулся, представляя, как может выразиться данная признательность.

Глава 44

Глава 44

Илья пришел в себя и огляделся вокруг, не сразу поняв, на этом он свете, или уже на том. Свет ламп отражался от светлых стен, белой мебели и простыни, что накрывала его, от этого света зарезало в глазах. Илья прикрыл тяжелые веки, и уже с закрытыми глазами осознал, что он в больничной палате. Он снова открыл глаза и огляделся, все было в проводах и трубочках, капельницы и писк какого-то аппарата. Тут заметив, что он пришел в себя, к нему подошла молодая медсестра – Алия.

- Илья Станиславович, вы меня слышите? – обратилась она к нему.

Илья хотел ответить, но понял, что губы до такой степени пересохли и слиплись, что не слушались и он просто кивнул.

- Я сейчас позову вашего врача, - сказала медсестра и вышла из палаты.

В палату вошел высокий, подтянутый молодой врач, который своей фигурой вначале напомнил Илье отца.

- Здравствуйте, Илья Станиславович, - улыбнулся Дмитрий.

- Здравствуйте, - уже смог произнести Илья.

- Меня зовут Дмитрий Константинович, я - ваш лечащий врач. Как чувствуете себя?

- Не знаю, никак не чувствую, - пробормотал Илья, - Так странно, в какой-то момент, у меня было ощущение невесомости, какой-то легкости и свободы, словно я в вакууме, без чувств и эмоций, где ничего не беспокоит. Мне так хотелось там раствориться, как вдруг в этот вакуум ворвался чужой голос, который крикнул мне, что я должен бороться. Я почему-то начал оглядываться по сторонам, увидел дверь и понял, что должен ее открыть, но все тело оставалось словно ватное и мне стоило каких-то недюжинных усилий, преодолеть эту невесомость и распахнуть дверь. А потом ничего. И вот я проснулся. И ничего не могу понять. Как будто я еще наполовину в той невесомости.

- Это вы еще от наркоза до конца не отошли, и мы обезболиваем вас хорошо, - сказал Дима.

- У меня все на месте? – почему-то забеспокоился Илья, который никак не мог понять, есть ли у него ноги, и уже подумал о том, что вместо того, чтобы убить себя, он остался инвалидом.

- Все в порядке, ноги-руки на месте, голова соответственно тоже, - пошутил Дима, на что Илья еле заметно улыбнулся, - У вас сотрясение мозга, множество мелких порезов от лопнувшего стекла, но основной удар пришелся на туловище, у вас сломано три ребра, одно из которых проткнуло легкое, печень тоже повреждена, мы все ушили, теперь нужна длительная реабилитация.

- Круто, - усмехнулся Илья, - Боже мой, я реально ни на что не способен, даже убить себя не смог.