Цена согласия - Слава Доронина (2022)

Подобный ритм жизни давно не в новинку. Фактически всем руководит Гончаров, я лишь участвую в его проектах. Иногда успешно, иногда не очень, но приятно быть полезной и причастной к его делам. В промежутках между работой мы путешествуем. Никогда бы не подумала, что Костя авантюрист. Я и в себе открыла такие качества, о которых даже не догадывалась. Увлеклась конным спортом, включился азарт. Через два месяца у меня турнир. Призовое место вряд ли возьму, хотя очень хочется выиграть кубок. Особенно вдохновляет, что Костя не пропускает тренировки и всячески поддерживает любое мое начинание.

— Сейчас мы едем в офис к Третьякову, подпишем бумаги. Проведем там без малого часа три или четыре, потом отдохнете, и утром у вас посещение кладбища, — докладывает Луиза распорядок дня на сегодня и завтра. — Машина с водителем будет ждать вас внизу в десять ноль-ноль.

Костя очень предусмотрителен в тех случаях, когда мне предстоят деловые поездки. Всегда дает для сопровождения своего человека, который следит, чтобы мне было максимально комфортно. Но десять часов, при условии, что предстоит поездка в село, слишком позднее время. Хотя я очень скучаю по близким людям, не хотелось бы задерживаться в России, чтобы не впадать в уныние и тоску. Показаться своему врачу тоже не будет лишним: меня беспокоят утренние недомогания.

Практически до ночи приходится пробыть в офисе с Третьяковым. Мы подписываем последний пакет документов, когда Владимиру поступает звонок по селектору и секретарь сообщает, что пришла его жена.

— Пусть зайдет, — распоряжается Третьяков по-деловому сухо.

Привлекательная и ухоженная блондинка появляется в кабинете через минуту, в руках у нее серая папка. Девушка здоровается со мной, потом отдает Володе какой-то конверт и, склонившись над мужем, что-то быстро шепчет. Третьяков изредка кивает.

— Я все понимаю, Полина, но войти в твое положение не могу. Мое присутствие в новом филиале обязательно. Какое-то время нам придется пожить на два города, — чеканит он.

— Какое-то — это полгода? Год? — Голос его жены звучит жалко и обреченно.

— Месяца три. Вряд ли меньше.

Полина шумно вздыхает и уходит. Третьяков продолжает изучать бумаги с таким же равнодушным лицом, а потом ставит на них красивую размашистую подпись и открывает папку, которую принесла ему жена.

Я кусаю губу, чтобы не позволить вырваться неуместным вопросам, но от одного не могу удержаться:

— Вы часто меняете локацию?

— Так надолго впервые. В следующем месяце стартует проект, который мы с Костей обсуждали почти два года. На начальном этапе я не могу пустить все на самотек и просто посадить людей. Нужно личное участие.

Я киваю, соглашаясь. Мы с Костей постоянно мотаемся по миру. У нас давно кочевнический образ жизни. Дома бываем редко. Сумки почти не разбираем.

— Жена против?

— У нее свой бизнес. Тяжело разрываться между личной жизнью и социальными проектами. Пытается подстроиться под мой ритм.

Третьяков неохотно отвечает на вопросы, и я решаю прекратить «допрос». Закончив дела, еду в отель. По плану отдых, а завтра — поездка в село. Не представляю, как все успеть. Но утром оказывается что ни в какое село ехать не нужно.

Машина привозит меня на Новодевичье кладбище. Водитель тоже выходит на улицу и просит идти за ним. Шаги даются с трудом, грудную клетку сковывает необъяснимой тревогой, я не готова к новым потрясениям. Достаю телефон из кармана пальто и смотрю на часы. Совершенно точно мы уже не успеем в село.

Приближаемся к надгробным плитам и, увидев надписи, я опускаю руку, в которой сжимаю сотовый, и чувствую, как по щекам начинают течь слезы.

— Я буду поблизости, — говорит водитель и отходит в сторону.