Цена согласия - Слава Доронина (2022)

— Что с твоим носом и грудью? — Света показывает на себе новые округлости Зои. — Бидоны такие зачем нарастила? А с носом что не так было? Зой, ты себя изуродовала, ты это понимаешь? Тебе же только восемнадцать, зачем под нож ложилась?

Я толкаю Свету под столом ногой и зыркаю на нее, чтобы прекратила. Зоя же попросила не читать ей сейчас нотации, тем более изменить уже ничего нельзя. Дело сделано.

— Операции обе свежие, — говорит Зоя. — Назар сказал, что ему нужна девушка для утех, а не для того, чтобы катать ее по врачам и смотреть на уродливые шрамы после двух операций. Выставил меня с вещами на улицу. Даже уйти не успела, как он привел какую-то другую девицу, из эскорта. Я два дня скиталась по хостелам, но денег больше не осталось. Ни на еду, ни на билет домой.

— Как и гордости. Подставила сестру, сама в неприятностях и с подорванным здоровьем... Так сразу Маша стала нужна? — набрасывается теперь уже Таня на Зою.

— Девочки… — Я поднимаю руку, тем самым прося их прекратить.

— А я не хочу молчать. Теперь действительно вся статья — ехать домой и по-настоящему соблазнением Дениса заняться, да? — продолжает Таня.

— Маш, поможешь мне? — спрашивает Зоя, немного помолчав, и смотрит такими глазами, что опять все переворачивается внутри.

— Нет, Маша тебе не поможет, — констатирует Света. — У нее муж и своя личная жизнь. А вот мы, — показывает она пальцем на себя и Таню, — завтра домой едем, ты с нами и отправишься. Лично до квартиры тебя доставим, поняла?

— А ты? Ты же говорила, что тоже поедешь. — Сестра смотрит на меня в недоумении. — Ты еще ни одной годовщины не пропустила со дня смерти бабушки…

Костя и впрямь не придет в восторг, если я приведу Зою в его квартиру. Но и оставить сестру в таком состоянии на улице не могу. Можно, конечно, снять ей номер... Так, наверное, лучше и сделать, чтобы Зоя не видела, где я живу, и не завидовала зря. Да там и завидовать нечему, но как ей это объяснить? Надеюсь, ее стремление иметь много-много денег со временем померкнет. Никого они еще счастливыми не сделали.

Света показывает официанту знак, чтобы подошел, и просит у него счет.

— Доедай, — кивает моей сестре. — С нами сейчас поедешь в отель, а Машу больше не трогай. И ты не переживай по мелочам, — обращается она уже ко мне. — Пусть Зоя возвращается домой и учится жить за свой счет. Хотела взрослой и самостоятельной жизни? Вперед.

Зое нечего возразить. Впрочем, как и мне. Действительно, пусть сестра отправляется с девчонками в отель, — я дам денег на еду и оплату номера, — а завтра возвращается домой и пытается найти работу. Всю жизнь содержать ее я не смогу, да и на мужчин особо надежды нет. Самой бы еще усвоить этот урок. Но сделка есть сделка. Я была в безвыходном положении, когда соглашалась на ее условия, и выход теперь один — доиграть свою роль до конца. Разбитое сердце как-нибудь склею.

Мы ждем, когда Зоя доест принесенные официантом блюда, и выходим на улицу. Настроение стремительно ползет вниз, когда я вижу, как сестра морщится от боли и хватается за грудь при каждом движении. Как же можно так себя не любить и связаться с мужчиной, который способен выкинуть девушку на улицу, когда она едва стоит на ногах? Неужели Гончаров так же со мной поступит, как только выполню свою функцию? А что станет с фиктивной беременностью?

Смотрю на нас четверых в отражении стеклянной витрины, пока мы ждем такси, и достаю телефон. Пишу Косте, что освободилась, и прошу меня забрать.

— Спасибо, девчат, — благодарю Свету и Таню за их помощь с Зоей и за поддержку. — Сильно над ней не издевайтесь.

— Она сама себя уже наказала, — хмыкает Таня.