Как оказалось, не судьба. Алиса была в крайне разбитом, опустошённом состоянии. Пока Захар был в Москве и в Питере, в Майском наконец нашли постоянное помещение для штаба, и тот начал функционировать в полноценном режиме. Алиса пахала в штабе всё свободное время, которое не проводила на основной работе, без преувеличения, она даже забросила свой немецкий. Захар безмерно уважал и восхищался ею. Возможно, сам бы он так не смог. Просто «не годен», как подметил писатель Астафьев. Захар многое умел, но лишь в особые моменты озарения, выкладываться же всегда на полную мощность его наверно не приучили в детстве, а может, просто не хватало внутреннего огня. Алиса же «горела» постоянно, отдавая своё тепло другим людям.

Но всему есть предел. И сейчас Алиса сорвалась. Зарёванная, с красными глазами и растрёпанными волосами она сидела перед экраном и сокрушалась:

– С восьми утра до пяти-шести вечера я торчу на этой долбаной фабрике. Впахиваю до седьмого пота. Ухожу оттуда полностью выжатая, никакая. Но вместо того, чтобы притащиться домой и распластаться без движения, я, твою мать, лечу в штаб! Нужно организовывать кубы, агитировать. Сами по себе люди не узнают о Февральном, большинство не смотрит интернет, в эфире цензура. Но кроме меня никому ничего не нужно! Чтобы заставить кого-то что-то делать, приходится десять раз пинать! И то потом результат будет таким, что лучше было самой всё сделать!.. Как же бесят людское наплевательство, инфантильность. Почему, когда я, едва стоя на ногах, стараюсь раздать побольше листовок, этот разгильдяй Постернак стоит в сторонке, болтая со своими приятелями и иногда лениво изображая активность?? Этот Юрий Тучин, который вроде как лидер штаба, он не стоял с нами ни разу, чёрт возьми, ни разу! Он приезжает, помогает собрать агитационный куб с баннером, и ретируется! Вопрос – какие функции он выполняет, как координатор? За что он получает свою зарплату в штабе, за расход топлива на поездку? Какие у него достоинства, помимо депутатского мандата? – Алиса шумно вздохнула. – Моя жизнь вот-вот лопнет по швам!.. В последние дни стало нехорошо прихватывать сердце. Я была на грани нервного срыва, звонила, писала тебе, но ты сутки не отвечал… Вот сижу тут одна в квартире, голодная, последний раз ела вчера утром… На зарплату рядового кондитера оплатить бы коммунальные услуги, да подлатать старое платье. А то, что возможно, отдаю штабу, кампании это нужно. Я реально голодаю, блин. И в такой тяжёлый период рядом нет самого дорогого, самого светлого человека – ТЕБЯ! Я бы со всем справилась, если бы рядом был ты, твоё плечо.

Выпалив всё это, Алиса надрывно разревелась. Захар был потрясён таким эмоциональным монологом. Он толком не знал, что ответить. Слова застряли в горле. Чем больше Алиса рассказывала, тем холоднее становилось в груди. Он боялся за Алису. Немного переварив информацию и собравшись с мыслями, Захар ответил следующее:

– Послушай, ты очень сильная. Я уверен, ты справишься со всеми проблемами. Я в тебя верю, – сказал он, при этом голос его звучал неуверенно, потому что, по правде говоря, Захар с трудом представлял, как один человек может справиться с таким грузом забот сразу. – И я не отвечал, потому что ездил на день в Питер. По дороге не ловил интернет, а там у меня было вступительное испытание в вузе…

Алиса не прекратила плакать, но рыдания были уже не такими громкими. Наконец она, шмыгнув носом, слабым голосом сказала:

– Знаешь, я думаю, нам пора заканчивать разговор. Не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

– Нет, ничего страшного! – Захар перепугался ещё больше. – Ты для меня всегда самая красивая. Даже заплаканная и невыспавшаяся… Другой такой принцессы нет на Земле.