— Да вроде нет, — пожал плечами собеседник, закидывая на плечо свою сумку, прежде чем настороженно поинтересоваться: — Слушай, Вера, ты точно в порядке? Может мне все же доработать смену? А то тебе уже что-то мерещится начинает.

— Нет, не нужно, — отозвалась, продолжая с опаской просматривать на вновь притихший ежедневник. — Я справлюсь.

— Ну ладно. Если что, мы с Андреем еще примерно час будем неподалеку. Станет совсем туго, звони.

— Ага, — кинула на прощание, будучи вынуждена вопреки страху вновь подойти к стойке, чтобы поприветствовать очередного клиента.

Димы к этому моменту уже и след простыл.

Ну вот, напиток сделан и кофейня вновь временно опустела. До часа пик, когда народ будет идти одним сплошным потоком, осталось всего ничего. И снова дилемма. Что мне делать то ли с уже не совсем здоровой головой, то ли с абсолютно ненормальным ежедневником.

Потоптавшись в нерешительности на месте еще примерно с минуту, осторожно коснулась подозрительно притихшего блокнота. А когда он так и не отреагировал на мои действия, открыла на первой попавшийся странице, дабы спросить:

— Ну и что дальше?

"Пиши" — появилось из неоткуда, заставив меня от неожиданности выронить ежедневник на стойку и резко сделать шаг назад.

— Да что же это я в самом деле! — воскликнула раздраженно, окончательно для себя решив — пора выключать истеричку, смириться, наконец, с тем фактом, что моей записной книжке охота со мной поболтать и сделать уже то, что она, или в данном случае скорее он, от меня хочет.

— Была не была, — произнесла глухо, вооружившись ручкой и решительно раскрыв блокнот, чтобы написать:

"Кто ты?"

Фраза сразу исчезла, бесследно впитавшись в бумагу, а на ее месте в качестве ответа появилась другая.

"Можешь звать меня Джи. Как себя чувствуешь?"

"Нормально", — ответила, уже догадались, кому должна быть за это благодарна. — "Твоих рук дело?"

"И не только их" — получила более небрежным размашистым почерком, от которого, как и от самой фразы, просто-таки фонило сарказмом.

Но, прежде чем я успела определиться с достойным по такому случаю ответом, меня уже ждал новый вопрос:

"Понравилось?"

Вот же! Каков мерзавец! И ему еще хватает наглости меня об этом спрашивать.

"Нет!" — написала, не колеблясь, огромными буквами с жирным несколько раз обведенным восклицательным знаком.

Отчетливо ощущая, как мной все больше начинало завладевать раздражение, резко закрыла ежедневник и отбросила в сторону ручку.

Когда блокнот снова принялся привычно вибрировать, нисколько этому не удивилась. Как же иначе. Кем бы или чем бы ни был тот, кто мне отвечал, он явно привык, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним. Это проскальзывало чуть ли не в каждой из тех немногочисленных коротких фраз, которые я уже от него получила.

Благо, в этот самый момент в кофейню один за другим повалили люди и какое-то время мне сделалось совсем не до Джи. Впрочем, так ему и надо!

Как поняла по полному отсутствию реакции клиентов и гостей заведения на мою всеми силами пытающуюся обратить на себя внимание записную книжку, ее активность могла видеть и слышать только я. Мне же лучше. Будет легче скрывать свое психологическое расстройство и невидимого друга, от чего-то выбравшего местом своего обитания мой ежедневник. Ну и черт с тобой, как там тебя? Джи, кажется.

На мое счастье, поняв, что мне сейчас не до переписки, блокнот почти сразу успокоится и затих. Но, стоило примерно двумя часами позже потоку людей схлынуть, как он вновь оживился.

— Ну что еще? — раздраженно пробурчала я, схватив его и быстро раскрыв в ожидании того, что именно кому-то не терпелось мне сообщить. Вот только никакой надписи так и не появилось.

Ага! Значит следующий ход за мной. Ладно, где там эта чертов ручка. Хочешь поговорить? Давай поговорим.