Императрица - С. Дж. Кинкейд (2018)

– Почему? – спросил Фустиан, презрительно глянув на меня через плечо.

Я широко улыбнулась:

– Потому что Тайрус слишком добр.

Рука Фустиана застыла. Он глянул куда-то мимо меня.

– Собираешься позвать на помощь? – уточнила я. – Разумеется, таких дураков здесь не найдется. Я не просто будущая императрица. Я, как ты сказал, мерзость. И ты ответишь на мои вопросы, нравится тебе это или нет.

Священник дрожал. Я видела это, практически ощущала его ужас. В глубине души мне это понравилось, я почти ликовала. Меня создали хищником, и теперь этот хищник радовался болезненному страху старика, который решил стать моим врагом.

Фустиан забросил масло, встал на ноги и прижался спиной к статуе, словно неподвижный хрустальный Интердикт мог его защитить.

– Произошедшее было решением Живого Космоса. Можешь причинить мне вред, чудовище, это ничего не изменит.

– То есть ты отказался вести церемонию, и по чистому совпадению звезда внезапно сожгла Великую Гелиосферу и множество людей, включая твоего заместителя, – тихо уточнила я. – Не верю я в такое божественное вмешательство.

Он побледнел.

– Ты думаешь, я виноват?

– Я думаю, что, когда я выдерну тебе все ногти и зубы, ты сумеешь честно ответить на вопрос.

С этими словами я двинулась к нему. Старик пронзительно закричал и вжался в статую.

– Это не я! – И закрыл лицо рукой. – Скипетр. Все дело в скипетре.

Он знал. Знал.

Кровь вскипела, мне отчаянно захотелось броситься, причинить боль. Я обошла Фустиана по кругу, не спуская с него глаз. Он опустил дрожащую руку и убедился, что физического вреда ему пока не на несли.

– Объясни мне все. Сейчас же.

Он выпрямился и несколько раз глубоко вздохнул, собираясь с мужеством. Затем оперся на ногу Интердикта, словно для поддержки.

– Это не твоего ума дело…

– Но я узнаю, – рявкнула я. – Сейчас или после того, как тебя запытаю. – И бросилась на него. Старик распластался по ноге статуи и зажмурился. Я наклонилась так, что мое дыхание овевало его губы. – Знаешь, а ведь Пасус тебя предал. Он сказал нам, что спрашивать следует тебя.

Фустиан распахнул глаза:

– Он… осмелился?

Итак. Значит, Пасус намекал на что-то, что знал этот священник. Я молча кивнула, даже не моргнув.

Он открыл рот. А затем…

– Я виновен лишь отчасти. Это был не я.

– Продолжай.

– Не трогай меня.

– Говори все, что знаешь, и, возможно, пытки не потребуются. – Я отстранилась, совсем немного, так, чтобы просто не нависать над ним.

Его дрожащие руки гладили босые пальцы статуи, будто это могло придать сил.

– Хризантема – это сборище старых кораблей. Они разрушаются сами по себе, нужно постоянно за ними следить. Я не устраивал саботажа. И… если сегодня случилась трагедия, то была воля божественного Космоса, и… – Я вновь приблизилась, и он торопливо договорил: – Императорскому скипетру нужна не только кровь Домитриана. Но и благословение.

– Твое благословение.

– Не только мое! Всей паствы. И… И…

В этот момент звезды снаружи сдвинулись или расположение Хризантемы в шестизвездной системе изменилось под силой гравитации… Свет упал на хрустальную статую. Жуткий ореол вспыхнул над ее головой и разлился по прозрачным венам, отбрасывая микроскопические радуги.

Фустиан нан Домитриан отпрянул от статуи. Похоже, свет зажег пламя в его сердце; по лицу священника разлилась чистая радость. Он попятился прочь от истукана и упал на колени. Навеянный мною ужас потерял над ним власть.

Я раздраженно посмотрела на статую Интердикта, и на миг мое сердце замерло. Было что-то завораживающее в ее сиянии, словно я стояла перед живым божеством. Она казалась нереальной, грозной и в то же время прекрасной, как то небесное сияние, которым любовались мы с Тайрусом…