Принц Теней - Рэйчел Кейн (2016)

Я сложил листок и спрятал его, а потом поклонился кормилице, которая яростно обмахивалась веером с весьма оскорбленным видом.

– Я очень признателен вам, – сказал я ей. – Не сердитесь на меня, сударыня, это место слишком опасно для людей… ваших политических пристрастий.

– Если вы имеете в виду Капулетти, синьор, так я и шести шутов Монтекки не дам за одного Капулетти, – с горячностью заявила она, но ей хватило ума все-таки понизить голос и говорить почти шепотом. – Пойдем, Пьетро, домой. У нас есть чем заняться – завтра пир!

И она поплыла прочь, покачивая огромным, обтянутым тканью задом, а тощий Пьетро поплелся вслед за ней. Я же нащупал под камзолом гладкий край бумаги и снова коснулся сломанной сургучной печати.

Исповедь.

Розалина намекала, чтобы я навестил отца Лоренцо, причем срочно – иначе она не стала бы рисковать и посылать с запиской кормилицу Джульетты: старуха слишком много болтала, а это было опасно. Собственные слуги Розалины были преданы ее тете гораздо больше, чем ей самой, как я уже мог убедиться, и она не могла доверять ни одному из них.

«Если ты пойдешь, – шептал мне внутренний голос, та часть меня, которая все еще сохраняла рассудок и удерживала меня от падения в ту бездну, в которую уже сорвался мой кузен, – если ты пойдешь, ты рискуешь жизнью. Нет, хуже – ты рискуешь честью семьи».

Я рисковал честью своей семьи каждую ночь в течение многих лет, прыгая по крышам Вероны. Но моя бабушка одобряла это, потому что ей доставляло удовольствие видеть, как я унижаю наших врагов. А тут было совсем другое дело – другой риск: речь шла о союзе с нашими самыми страшными врагами.

С теми, кто только что убил мою сестру.

«Если ты пойдешь, – продолжал все тот же внутренний голос, – возьми с собой кинжал и воткни его ей прямо в грудь, отомсти! Твоей бабушке это понравится, даже если ты потом будешь болтаться на веревке посреди рыночной площади, как тот мальчишка Капулетти».

И это тоже было правдой: она радовалась бы смерти Розалины, и хлопала бы в ладоши, и смеялась.

Меня затошнило от отвращения.

Я быстро огляделся по сторонам: мой дядюшка уже уходил, тяжело прихрамывая; его охрана и свита суетились вокруг него. Он не будет по мне скучать в ближайшее время. Он оставил мне охрану, четверых наемников, они шли чуть позади меня, когда я направился к собору. Я хотел было отправить их восвояси, но мать была права: наши враги не погнушались начать драку даже в священном месте, а я был один. Если Капулетти захотят повторить свой набег, то они получат более легкую добычу, но с жгучим, очень жгучим соусом: у меня не было настроения играть с ним в игрушки.

Внутри было тихо, спокойно, все навевало мысли о вечности: потолок собора уходил вверх, привычный серый камень Вероны принял форму стройных, уносящихся ввысь колонн, а на самом верху, под куполом, дрожал светлый, прозрачный воздух, цветной от витражей. Пел ребенок, которого все время поправлял терпеливый священник, и этот высокий, прекрасный, невинный голос летел по собору, словно ангел, отражаясь от мраморного пола и стен.

В храме было много молящихся, стоящих на коленях, и я не имел понятия, как мне найти среди них Розалину.

Шаги моих охранников эхом разносились по собору и казались удивительно неуместными в этой священной тишине, поэтому я повернулся к одному из них, который шел по левую руку от меня, – к Паоло, одному из доверенных людей моего дяди, закаленному в боях рубаке.

– Я пойду один, – сказал я ему. – Ждите здесь.

– Ждать? – Он смотрел на меня в замешательстве. – Мы должны идти туда, куда идете вы, молодой господин. Ваш дядя не хочет, чтобы жизни наследника угрожала хоть малейшая опасность.

– Оставайтесь здесь, – повторил я. – И я не буду повторять еще раз. Мой дядюшка не вечно будет главой этой семьи. Подумай хорошенько, стоит ли портить себе будущее.