Сломанный ангел - Екатерина Боброва (2021)

Будь на месте Сунан другая девушка, пламенная речь господина Сона нашла бы отклик, а так… Вместо восхищения хотелось прихватить сотрудника нацполиции за шею и притопить в пруду, благо до воды рукой подать.

Решил воззвать к патриотизму той, которая выросла в Гонконге? Смешно.

Сноба приплел. Ожидаемо. И этот туда же… Сдалась им всем ее личная жизнь, как будто у нее других слабостей нет?

А семья Ли? Серьезно считают одного ужина достаточно, чтобы объявить их парой? От таких новостей одно желание — притопить сноба в том же пруду.

— С чего вы решили, что меня интересует Ли Мин Ен?

Играть, так до конца.

Господин Сон задумчиво почесал кончик носа, который уже успел покраснеть от холода, и честно признался:

— Сложно с вами. Все равно ведь согласитесь, деваться вам некуда. Либо свои прибьют, чтобы следы замести, либо мы, хм, вас арестуем. Так может оставим сантименты и перейдем сразу к делу? Времени мало, а условий у вас явно больше, чем одно.

Что же… без сантиментов, так без сантиментов.

— Вы спрячете мою семью. Вывезете в Штаты — там проще затеряться, или в Канаду. Обеспечите новыми документами, работой. Поможете с гражданством.

Господин Сон кивнул, соглашаясь. Это условие он ожидал услышать. В Корее уже лет двадцать, как действовал закон о полной защите прав свидетелей, включающего новую биографию и вывоз в другую страну.

— Хорошо, организуем на будущей неделе. Госпожа Пэ как раз поправится после операции. Я попрошу вас записать для них видео, чтобы у нас не возникли сложности при разговоре.

О том, что сложности все равно возникнут, мама — упрямая женщина, Су Нан говорить не стала. Хорошо, что бабушки нет в живых, а родственники отца иммигрировали в Штаты, и кроме привычки в Гонконге их больше ничего не держит. Все равно мама вряд ли обрадуется необходимости уехать из страны. Придется господину Сону постараться выполнить свое обещание, иначе у Су Нан будут связаны руки. И выполнить не так халтурно, как с внучкой председателя. Однако пришло время поинтересоваться размерами аппетита господина Сона.

— Что конкретно вы от меня хотите? Информацию? Но я не закончила обучения, так что никакими особыми секретами не владею. Тех, кто работает в Сеуле, уверена, вы и сами вычислили. Только как вы сказали, мелкие сошки вам не нужны.

— Да, вы правы. Мальчики нас не интересуют. Даже их куратор не так интересен, как один человек. Но проблема в том, что последние сорок лет он ни разу не покидал Гонконга. Интерпол давно за ним охотится, но на своей территории его не арестовать — местные прикрывают. Нам нужно, что вы выманили его в Сеул.

— И кто же это? — спросила Су Нан. Внутри всколыхнулось дурное предчувствие. Ради мелкой рыбешки никто не затевает рыбалку с гарпуном.

— Вы его прекрасно знаете. Пак Хен Ву.

— Кто? — переспросила Су Нан, голос подвел — охрип, и она откашлялась.

— Ах да, у вас же не приняты имена, — поморщился господин Сон, как будто прозвища были преступлением, — тогда вы его знаете, как Свами*.

Сердце Су Нан пропустило удар. Стылый ветер пробрался под куртку, вызвав дрожь. Или она дрожит не от холода? В голове воцарился хаос от мечущихся мыслей, во рту скопилась горечь, которую нестерпимо хотелось сплюнуть прямо на начищенные до блеска ботинки господина Сона.

Су Нан никогда не нравилось «Свами», отдающее индийскими благовониями. Для нее он всегда был и останется учителем. Просто учитель.

Перед глазами промелькнули первые дни в школе. Вот она плачет над разбитой коленкой, а на голову опускается теплая, широкая ладонь — утешить. Вот прячет котят, а на кухне, ругаясь, выдают ей молоко. Только много лет спустя повар обмолвился, что молоко велел отдавать Свами.