Не верю во зло - Джейн Кэмпбелл (1994)

— Имбирь и другие своеобразные приправы так же привычны китайским домохозяйкам, как кетчуп и горчица американкам. Что же до вяленых осьминогов, то у разных народов свои деликатесы. Я предлагаю систематический осмотр и поиск резчика, — добавил он. — Мы можем начать с лавки на углу.

Поль и Дженни замешкались у витрины, разглядывая всякие любопытные вещицы, и, когда они вошли в лавку, доктор Эйвори уже разговаривал с хозяином.

— Я уверен, что она продана не здесь, — заявил китаец. Он вернул обезьянок профессору. — Большинство нашего товара привозится из Гонконга. Могу я предложить веер из слоновой кости для юной леди или коробку воздушных змеев для мальчика?

— Не сегодня, спасибо, — покачал головой профессор. — Сейчас нам важно найти человека, который сделал эту статуэтку. Вы не знаете лавки, где могли бы быть подобные изделия?

— Нет, это не наш профиль, — повторил хозяин и повернулся к другому покупателю.

Такой опыт повторился за несколько часов в дюжине других лавок. Когда они закончили прочесывание пятого квартала, у Дженни гудели ноги, и она чувствовала, что уже насмотрелась шелковых шарфов, жадеитовых статуэток и расписанных вручную тарелок на всю оставшуюся жизнь.

Большинство магазинчиков, в которых они наводили справки, имели различия в специализации, но ее поразила одна присущая им общая деталь.

— Вы заметили, как много на витринах драконов? — спросила она. — Почти всюду, где мы побывали, была, по крайней мере, одна картинка, фигурка из папье-маше или вышивка с драконом. Почему это?

— Согласно китайской легенде, дракон — бог грома. «Лунь», как они его называют, создает тучи из своего дыхания и тем обеспечивает дождь для роста риса, — объяснил доктор Эйвори. — Этот символ глубоко почитаем китайцами. До того, как власть в Китае захватили коммунисты, там справляли весьма красочный праздник, называемый «Ладья Дракона». В знак уважения и почитания Луня все участвующие в регате лодки украшались драконьими головами. Теперь, к сожалению, такие соревнования прекращены.

Этот рассказ заинтересовал Поля, и он стал считать попадающихся им драконов, но вскоре пожаловался на голод. Дженни сжала его руку.

— Я с тобой солидарна. Может, мы забежим куда-нибудь перекусить гамбургером и выпить по чашке кофе?

— Ну, это можно найти поблизости — гамбургеры и им подобные американские изобретения. Я видел вывеску кафе в соседнем квартале.

В кафе было сумрачно и прохладно. Приятные ароматы ладана плыли над запахом еды. Оглядевшись, Дженни увидела, что благовония тлели в горшочке, в стенной нише. Там же стояла маленькая фигурка Будды.

— Да, здесь создают атмосферу Востока! — воскликнула Дженни.

С соседнего столика доносилось щекотание на кантонском наречии китайского. Именно на этом языке несколько минут спустя обратился к официанту профессор.

Круглое лицо китайца расплылось от приятного сюрприза. Он низко поклонился и ответил профессору на том же наречии. Вскоре он поспешил вернуться и поставил перед ними тарелки аппетитного на вид, прозрачного супа.

— Дедушка, о чем вы с ним говорили? — спросил Поль, когда официант снова ушел на кухню.

— Мы просто обсуждали меню. Он был счастлив встретить американца, который говорит на его родном языке. Я так понял, что его семья — беженцы, покинувшие родину, когда к власти пришли коммунисты.

Было уже далеко за полдень, и большинство посетителей уже ушло к тому времени, когда эти трое закончили свою вкусную трапезу. Последним ее штрихом явилась вазочка с китайскими сластями. Поль и Дженни тотчас накинулись на предсказательные печенья — развертывая тоненькие слои теста, чтобы вынуть скрытые внутри маленькие бумажки с иероглифами.

Внимание же доктора Эйвори привлекла сама чаша.