Урод встает, отряхивает колени и, даже не потрудившись собрать с пола мои пожитки, проходит дальше и сворачивает к третьему ряду.

Удушливо покраснев, наклоняюсь, поднимаю и возвращаю на парту учебник и канцелярские принадлежности, раскрываю тетрадь, деловито ищу среди бесполезных бумажек черновик последнего варианта.

Желтый сложенный вчетверо листок выпадает из вороха. Разворачиваю его и подозрительно разглядываю – незнакомым ровным почерком на нем написано решение всех трех задач.

Неужели Урод подкинул его мне?..

Буквы слишком красивые. Но вполне могли выйти из-под его длинных пальцев.

Однако число в ответе второй задачи не сходится с моим. Ничего удивительного – Урод тупой. Или же слишком умный – снова собрался мне навредить, потому и подсунул вариант с ошибками. И думает, что я куплюсь?

Пробегаю глазами по своим аккуратным записям и застреваю на неверной цифре – по невнимательности я решила неправильно и вторую задачу. А вот Урод справился с ней идеально – хоть сто раз перепроверяй.

Кошусь на часы, на соседей по партам – отсмеявшись, они снова сосредоточились на контрольной.

Вздыхаю и на свой страх и риск переписываю ответы с листка в чистовик.

За две минуты до конца урока Веня, потирая руки, забирает у меня тетрадь, утыкается в нее носом, долго что-то выискивает в записях и кряхтит.

Я в оцепенении жду до тех пор, пока он сухо не произносит:

– Наумова? Вы наконец поумнели? Что ж, отлично. Вы меня удивили, но это – «пять».

Двенадцать

Мое шестнадцатое лето – сказочная пора любви, авантюр, развлечений и надежд – прошло в черте города, в четырех стенах Сониной комнаты.

Днем я смотрела сериалы, читала книги и отчаянно ждала, что Саша вспомнит обо мне, позвонит, заглянет в гости, вытащит погулять… Вечера проходили в звенящей тоске и мечтах о далеких краях, в которые мы направимся, если он когда-нибудь все же придет. Но он не приходил.

По ночам по шоссе пролетали мотоциклы и авто с сотрясающей салоны громкой музыкой, легкий ветер с реки задувал в открытую форточку веселые голоса, песни и смех… И я накрывала голову подушкой, чтобы не слышать, какой беспечной и счастливой могла бы быть. А по утрам все начиналось заново.

Стараниями бабушки я всегда свято верила, что сделана из золота и все в мире само падет к моим ногам.

Но Саша – единственный, кто всегда был рядом, – вдруг предпочел не меня.

Предательство грянуло громом среди ясного неба – с холодного истукана смылась фальшивая позолота, и я впервые поняла, что ничем не лучше других, а Наташе вообще проигрываю по всем статьям.

Думать об этом было больно, душа почернела и превратилась в тугой клубок шипящих гадюк. Она источала яд, бесшумно орала от одиночества, металась и мучилась в груди, мне нужно было наказать себя за никчемность, вернуть былую уверенность в себе, снова стать лучше всех… И выход – изнуряющая диета – нашелся.

Теперь я понимаю, что она могла меня доконать.

И организм включил защитный механизм: в один миг черные змеи уползли, их яд покинул кровь, тучи рассеялись, засияло солнце.

Я словно вернулась к исходной точке, и жизнь пошла по другому пути.

Причастен ли к этому Егор Лебедев? Нет. Не думаю. В том состоянии примерещиться могло всякое…

Зато он точно причастен к моей сегодняшней «пятерке». Облегчение, благодарность, счастье, ликование переполняют душу и проступают на лице стыдливым румянцем. Может, я и дура, но радуюсь вовсе не отличной оценке, а тому, что он первым сделал шаг навстречу.

Парень не смог пройти мимо моей беды, помог, значит, в его сердце нет ненависти.

Сижу как на иголках – мне необходимо его поблагодарить.

Кем бы он ни был. Кем бы ни была я…