Буревестник - Полина Атлант (2019)

Я надеялась, что он накажет Романовского. Но я ошиблась. Мой отец очень уважает старого шамана, впрочем, как и все остальные. Так вот, Великий шаман Байкала не желал никаких конфликтов с братвой из Иркутска.

Время было тогда очень страшное — это сейчас все проблемы решают деньги.

Да, у нас здесь своя жизнь, свой уклад, свои традиции. Старый великий шаман принадлежит к древнему роду повелителей Байкала. Его племя издревле владело заповедными местами, окружающими озеро, и без согласия старейшин власти не имели права распоряжаться родовыми угодьями.

Как-то один из дельцов решил ослушаться слова главного шамана, и тот наслал на него проклятье. Поначалу самонадеянный глупец посмеивался над местными суевериями, но совсем скоро пышущий здоровьем мужчина начал болеть и чахнуть. Только после того как, повинившись в собственной заносчивости, он упал в ноги к старику, болезнь отошла. С тех пор никто не смел перечить шаману: как он скажет, так и будет…

Музыка закончилась, и я опомнилась. Только я успела поблагодарить Никиту за танец, как передо мной возник Романовский, и я обомлела.

— А теперь моя очередь, — обратился он к Никите, словно бросил вызов.

Я с тревогой обвела взглядом зал в поисках моей охраны, но безуспешно. Черт побери, где мои мальчики, опять подпирают стены? В зале стояла лишь охрана Романовского, и меня охватило нехорошее чувство.

К моему несчастью, музыка заиграла снова. Кажется, у меня не было другого выбора, закатывать сцену перед своими партнерами я не хотела.

Зато Романовского ничего не беспокоило. Он взял меня крепко за руки и резко прижал к себе. Он смотрел на меня, прожигая зорким взглядом. Клянусь, у него глаза опасные, как у медведя!

Кстати, он и походил на «баахалдая», как его называют здесь, на Байкале. Смуглая, кофейного цвета кожа, широкие плечи, странная татуировка в форме браслета на левой руке с какими-то знаками-палочками, напоминавшие славянские руны. Да и крепок он, несомненно, как медведь…

— Какой ты все же подлец, Романовский, — прошипела я тихо, танцуя с ним в такт. — Как ты вообще посмел вернуться?

Не отрываясь от туманных глаз бывшего, я споткнулась. Мои руки дрожали, хотя он крепко сжимал их, а дыхание участилось.

— Как много слов в минуту! Пойдем, — он потащил меня на террасу.

Уже стемнело, на сумрачном небе проявились первые звезды, которые сейчас будто наблюдали за нами. Но это продолжалось недолго, порыв ветра принес тучи, затянул небо. Заморосил дождик, как почти постоянно в этих краях ночной порой.

Я оглянулась: фигура Романовского таяла в фиолетовых сумерках. А еще я поняла, что мы были одни. Несмотря на то, что похолодало, меня согревал огонь ненависти.

— Я тебе никогда не прощу, слышишь! — я освободила руку настолько резко, насколько это было возможно. И попыталась говорить тише, скрывая горечь унижения за грубым тоном слов. — Ты опозорил меня перед всеми!

— Не психуй! Женитьба никогда не входила в мои планы.

— Это все, что ты можешь сказать?

— А что еще? — пожал он плечами.

«Хотя бы что тебе жаль!» — чуть было не выкрикнула я.

На мой упрек ему было наплевать. Но зато я, обиженная до глубины души, считаю, что бывший не заслуживает спокойной жизни после того, как разорвал помолвку из-за своих амбиций.

— Что ты тут потерял? — перешла я в атаку.

Романовский достал из бежевых льняных брюк пачку сигарет и закурил.

— Приехал в гости!

Я была впечатлена его самоуверенностью. Мне кажется, раньше он был не таким, а проще.

— Не рассказывай мне сказок! — отрезала я.

— Я сказал уже, что меня позвал шаман! — ответил он так, словно его ничего не беспокоило.

— Тогда давай езжай к нему, чего ты сюда приперся! — надеюсь, он не заметил, как я напряглась и пыталась придумать как можно больше колких упреков.

— Примириться с тобой, это я тоже уже сказал, — он опять уставился на меня своими медвежьими глазами.