Трубадура - Дарья Волкова (2020)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В книгу рекордов по уровню абсурдности! Плюнуть бы на эту бабу вздорную, но Туча… На Тучку смотреть больно. Надо увести ее отсюда. Погода на улице, конечно, не способствует прогулкам, но…

- Ту, пойдем отсюда.

- Да, да, идите! – расхохоталась Преужасная. И захлебнулась с бульканьем смехом. Продышалась. – А впрочем, чего стесняться-то, да? Давайте прямо здесь! Что миндальничать, правда?

Тура еще раз вдохнула глубоко. Кажется, у нее получилось справиться с гневом. Обернулась к Степану.

- Степ, иди в душ. Ты же после тренировки. Я пока ужин накрою.

И Степан понял, что в данном случае лучше не спорить и подчиниться. А Ту отлично знает, как обращаться с гадюкой Падлной.

Уже в дверях кухни Степа услышал истеричное Еленино:

- Ну а ты что ждешь, доченька? Сейчас твой кобель штаны снимет и тебе будет, чем заняться. Давай, давай, беги. И соси получше!

Степан замер как вкопанный.

- Иди, Степа! – звонким гневным набатом прозвенел за спиной голос Ту. – Иди!

Ладно. В этот раз – ладно.

*

Ручка двери дернулась, когда он уже разделся, залез в ванну и даже слегка намок. Так и замер, мокрый.

Ну не Преужасная же? Вряд ли. Тура? Нет, Тучка, нет. Не надо.

Но ручку упрямо дергали с той стороны. Сильно. Настойчиво.

Черт. Да что же это такое!

И все-таки пришлось вылезать из ванны, брать полотенце и открывать дверь.

И все-таки – Тучка.

Он не выпускал дверь из пальцев, но это не сыграло никакой роли. Ту резко дернула на себя и шагнула внутрь. Темные кудри взметнулись в стороны, когда он замотал головой.

- Нет, Ту, пожалуйста, нет.

- Да, Степа, да.

Потому что иначе она не может. Иначе эта грязь въестся под кожу. А ведь у нас не так, правда? Не так! Или так? Я не знаю!

Она протянула руку и, преодолев его неуверенное сопротивление, отбросила на пол под ноги полотенце. У нее над головой он протянул руку и щелкнул замком. Путь обратно отрезан. И снова включено табло.

Намокшие волосы сделали его еще более мощным и крупным. Или ей кажется? Надо проверить на ощупь.

Проверка затянулась и превратилась в сладкую пытку. Для нее. Для него. И ему стало теперь все равно, слышно ли за дверью его с трудом сдерживаемые стоны. И неважным сделалось, что двигало ею. Все неважно, когда так сладко, нежно, сильно, глубоко – и вообще за гранью.

Хотя – нет. За грань – вдвоем. Только вдвоем.

Им пришлось покрутиться в попытках устроиться так, чтобы удобно стало обоим. Ванна небольшая, Степка – напротив, большой, Ту едва держится на ногах. Впрочем, он тоже, но у него просто ноги крепче.

В итоге, получилось сзади. Узкая белая тонкая спина, которая постепенно розовела. От горячего пара включенной для конспирации полным напором воды. От его жадных рук, что скользили – от хрупких плеч к тонкой талии и потом – по-хозяйски на аккуратные ягодицы. И потом обратным транзитом. Ближе к финалу крупные смуглые руки замерли – правая на белом плече, левая - на месте, где талия переходит в бедро.

Ничего не имеет значения, когда он рядом с ней. В ней. Наполняет собой и смыслом. А еще – теплом и жизнью.

Степа успел опомниться в последний момент. А потом они завалились на дно ванны – нелепо, неловко, но по счастью бестравматично. Замерли, затихли и дышали только шумно, глотая воздух открытыми ртами, как две выброшенные на берег рыбы – несмотря на все обилие воды вокруг.

Только спустя пару минут Степка завозился, пытаясь удобнее устроить болезненно заломленную руку и Туру на себе. Не сразу, но получилось. А потом он посчитал нужным проинформировать.

- Я тебе на спину кончил.

Прерванный у них не первый, но раньше он об этом молчал. И Ту тоже. А вот сейчас – ответила.

- Романтик! – фыркнула ему куда-то в подмышку.

- Вообще не романтик.

Она вздохнула.