Жена для императора - Евлампий Бесподобный, Светлана Тимина (2021)

Не представляю, насколько хорошо понимал человеческий язык этот своенравный, но при этом более чем сообразительный и умный монстр, разве что другого выхода у меня все равно не было. К тому же он отреагировал на озвученный мною план действий тихим рыком — то ли одобрительным, то ли, наоборот, неодобрительным, но более ничего в ответ не сделал и не произнес. Единственное, подполз еще на два-три ярда к тем деревьям, которые являлись своего рода границей, за которой находился источник света и пока еще неизвестное нам количество людей. После чего лег на землю животом и принял выжидающую позу, сливаясь своей зеленоватой шерстью с окружающей локацией.

Я тем временем начал обходить найденное нами место с возможными похитителями на пока еще безопасном расстоянии, стараясь не приближаться к деревьям и не дразнить свое нестабильное состояние раньше времени. Хотя уже успел заметить меж стволами что-то похожее на поляну и даже какие-то еще неразборчивые фигуры и тени. Удовлетворить свое любопытство рискнул только после того, как отошел от местонахождения Круша где-то ярдов на десять-двенадцать, наконец-то подкравшись к двум близко стоящим к друг другу деревьям и спрятавшись за ними временно, как за надежным щитом.

Голос незнакомца стал уже более громким и, видимо, я подошел к нему на достаточно близкое расстояние, осторожно выглядывая из- за ствола, чтобы рассмотреть происходящее на поляне с более удобного для этого места.

Не скажу, что я ожидал увидеть то, что увидел, но пробрало меня от представшего глазам зрелища до самых поджилок.

Кажется, это было какое-то древнее капище, которое, скорей всего, находилось под мощной магической защитой. Обычно такие места во всех империях либо давным-давно истребили, либо использовали под новые храмы и соборы. Здесь же каменные истуканы мертвых богов стояли в едином круге уже не одну сотню лет, совершенно никем не тронутые; побитые ветрами, ливнями и морозами и частично заросшие густым мхом с вьющимися растениями. Между ними из земли торчали железные костровые чаши, возможно наполненные магической жидкостью, горящий огонь в которых нельзя было ничем потушить — ни водой, ни землей. От каждого истукана к центру капища исходили выложенные кем-то из черных и белых камней закручивающиеся, будто во вселенском коловороте, "лучи". А вот в центре…

Мое сердце ухнуло о ребра со всей дури, едва я разглядел на центральной жертвенной плите неподвижно лежащую Илларию в длинной белой сорочке. Причем Ворот Ведьм с его шеи так никто и не снял. И, судя по ее оцепеневшей позе, она явно была без сознания. А у ее головы (вернее, над ее головой) возвышался какой- то жрец в черном балахоне с большим капюшоном, скрывавшем его всего от чужих глаз от макушки до пят. Именно его голос я все это время и слушал, пытаясь вспомнить, где же я его мог слышать до этого раньше, хотя и думал, что это будет Аиф.

Еще где-то с три человека в схожих черных хитонах стояли по обратную сторону алтаря, окружив его полукольцом у ног похищенной императрицы и держа руки согнутыми в локтях с растопыренными кверху пальцами.

Стоять дальше в своем укрытии и ждать какого-нибудь непредвиденного чуда я, естественно, не собирался. Очень осторожно вытянул из ножен прихваченный с собою короткий меч, плотно обхватил его рукоять ладонями и только после, как можно тихо и с максимальной осторожностью, вынырнул из-за деревьев, приближаясь к границе капища и одновременно стараясь обойти его с тыла — точнее со спины главного жреца. Стараясь почти не дышать и пока еще действовать в одиночку.

Когда до "незнакомца" осталось где-то ярдов пять-шесть, только тогда я перешел на бег, замахиваясь мечом на ходу и собираясь в ближайшую секунду опустить его остро-заточенное лезвие на голову главного похитителя.