— Кого-то конкретного там ищешь, красавица?

— Да. То есть нет, — отвечаю с заминкой. — Вы главное покажите мне корпус, а дальше я сама разберусь.

— Как знаешь, — улыбается мой проводник.

Непримечательное кирпичное здание с тяжелой железной дверью находится недалеко. Мужчина галантно пропускает меня вперёд, я обстукиваю ноги от снега и, поблагодарив за помощь, поднимаюсь на второй этаж. На каждой двери висят таблички, я словно слепой котёнок бреду по коридору, прижимая к груди чёрную папку со счетами.

Меня начинает потряхивать, когда я наконец нахожу приёмную. Сердце то проваливается в пятки, то подпрыгивает к горлу. Мысли путаются, нужные слова теряются. Что я вообще

ему

скажу? Как

он

отреагирует на моё появление? За то время, что мы не виделись много разного могло произойти!

Тихо постучав костяшками пальцев в деревянную дверь, нажимаю на ручку и прохожу в кабинет. Светлый, просторный. Здесь стеллажи, плакаты, у окна письменный стол, за которым сидит молодая, примерно тридцать с хвостиком, девушка в очках. Красивая. Каштановые волосы собраны в высокий хвост, черты лица мягкие, кукольные. Радует то, что на правой руке у помощницы Ивана красуется обручальное кольцо. Значит ли это, что она не строит глазки боссу? Хотя ему грех не строить. Голос, улыбка, внешность. Так и хочется смотреть и флиртовать. Тем более Северова семейное положение никогда не останавливало.

— Здравствуйте, — вежливо обращаюсь к секретарю.

Девушка отрывает взгляд от ноутбука.

— Добрый день. А вы к кому?

— Подскажите, где я могу найти Северова Ивана Степановича?

На лице секретаря читается удивление и заинтересованность.

— А его нет.

— Как нет? — зачем-то переспрашиваю я.

— Так. Он в Москве.

Внутри меня всё обмирает, работать перестаёт. И сердце, кажется, не бьется, и пульс не прощупывается. Ничего не вижу перед собой, ничего не чувствую. Будто заледенело толстой коркой льда.

Инициатива наказуема. Зря я сюда пришла.

— Ему что-то передать? — участливо интересуется помощница Северова.

— Я документы принесла. Счета. На материалы для приюта.

— А! Поняла! Так это не к Ивану Степановичу. Сейчас, одну секунду, девушка.

Секретарь набирает две цифры стационарного телефона. Просит кого-то срочно зайти.

С трудом сделав глубокий вдох, отвожу взгляд. Такого горького разочарования я не испытывала даже в детстве, когда на Новый год не получила долгожданную куклу Барби. Для родителей это оказалось слишком затратно.

Спустя минуту в кабинете появляется мой проводник. Только теперь он без верхней одежды. По-прежнему улыбчивый и приветливый. Судя по всему, это и есть тот самый Дмитрий Олегович, который мне нужен.

— А говорила сама разберешься, красавица, — качает он головой. — Пойдем ко мне, подпишем твои документы.

Мужчина выходит из приёмной первым. Я же несколько секунд медлю. Поднимаю взгляд на помощницу, которая давно забыла о моём существовании.

— Подскажите, а Иван Степанович надолго уехал?

Девушка непонимающе моргает и поправляет очки на переносице.

— Извините. Он не докладывает о таких вещах.

* * *

— Вот мы женщины непостоянные, да? — подтрунивает Светка, когда мы вечером выходим на прогулку вместе с Черри. — То бежала от Ивана, сверкая пятками в надежде никогда не встретиться, теперь грустишь, что он уехал.

— Не смешно!

— Да кто ж смеется-то? — фыркает подруга. — Сама такая, Саш. Я когда бывшего послала на три буквы и вернулась в наш городок, долго ждала, когда же он вернётся и меня отсюда заберёт. Не вернулся, не забрал. Как видишь.

— Звучит очень обнадёживающее.

— Шурочка, ну не грусти ты, а! — приобнимает меня за плечи Света. — Уверена, Ванька твой не насовсем свинтил.

— А если насовсем?