Я поворачиваюсь к Марии.

Полегче подруга с признаниями, тем более с такими!

Мы знакомы-то несколько часов, и так-то ты моя начальница, и обсуждать биг-босса, вообще не этично.

В общем, всё это проносится у меня в голове, но я только хмыкаю в ответ.

— У тебя разве не так? — хихикает Мария, видя мой скептический взгляд.

— Нет, — отрываюсь от созерцания пейзажа за окном, — мужчина, как мужчина, — пожимаю плечами, — и вообще обсуждать руководителя не хорошо, — всё же добавляю.

— Да ладно, Вик, — отмахивается Маша.

Во как! Вик!

— Можем мы же чисто по-женски обсудить этот самцовый момент, он же просто ходячий тестостерон, — Маша чуть наклоняется в бок, выглядывая из-за меня.

Они, Юра и Долохов сидят в самом углу, на одном из диванчиков, я спиной к ним, Маша лицом. Маша стремительно краснеет, видимо встретилась с объектом вожделения взглядом.

— Можешь, — кидаю я, и встаю из-за стола, не хватало ещё, чтобы Долохов, видя её взгляды, решил, что мы его обсуждаем, что в принципе мы и делаем, но мне это неприятно, поэтому я стремлюсь пресечь это, — но только без меня. Я пошла на склад, проведу ревизию.

Маша бросает на меня обиженный взгляд, но мне всё равно, и до конца рабочего дня я остаюсь на складе, пока Юра не является туда, сообщив, что я могу быть свободна, а я ему полный доклад, о проведенном учёте, и о том, что не хватает одной коробки с фужерами.

Юра обещает разобраться с этим. На этом прощаемся до завтра.

Время до открытия бежит быстро. Маша так и опаздывает, но злиться на неё нет никаких сил. Я по обыкновению отдаюсь вся работе, она же мечтаниям о Долохове. Сам же миллионер появляется редко, как всегда коротко здоровается, и ведёт общение только с Юрой.

Правильно, не престало барину с холопами речи вести.

Маша как всегда вздыхает, выпадая из рабочего процесса, в котором не особо то и участвовала, я злюсь, и продолжаю без неё.

По ходу так и будет.

Но, несмотря на всё это, мне нравиться. Всё как я себе представляла. Суета, дедлайны, кризисы, всё это придаёт мне только сил, и почву для поиска решений.

Я параллельно, инструктирую официантов, и веду переговоры с поставщиками, по поводу специального сорта телятины, для Джейми, с которым мы, накануне, познакомились и мило пообщались, на его родном языке.

Джейми оказался невысоким, коренастым бритоголовым медведем. Такой брутальный с бородой, и с татуированными руками.

Больше смахивал на мясника, чем на повара. Хотя мясником и был, он так божественно жарил стейки, хоть средней прожарки, хоть с кровью.

Я уже оценила.

В общем, мы подружились, хотя с виду Джейми был суров, внутри он оказался зайкой.

Он давно жил в России, и Долохов столько бабла отвалил, чтобы загнать его в наше захолустье, что Джейми хватит на остаток жизни. Но конечно его это не особо держало. Как и любого художника, для него было важно признание его таланта, и востребованность, и если в ближайшее время гастропаб загнётся, то Джейми никакие деньги не удержат.

Были ещё бармены Эдик, и Ника. Это уже местные звёзды. Их нашел Юра, через соцсети, ребята такое вытворяли, и хотя в «Уолтерс» не предусмотрены шоу с их участием, они был профи, и отлично разбирались в питейном производстве, и особенно в пиве, основным напитком паба.

Официанты в основном молодежь, студенты, и на первых парах половина тут же отсеялась, не относясь к работе серьёзно.

Тут уже правда я постаралась. Спустила пару раз опоздание, и ненадлежащий вид, после чего прилюдно отправила в свободное плавание сразу же четверых, не убоявшихся моих репрессий. Маша только глазами хлопала, Юра же отнёсся спокойно, тем более каждое увольнение я могла аргументировать.