Прощай, любимая! - Джон Локк (2015)

– По сравнению с твоим кушем, в шесть раз большим, и долей Сэма, всего в два раза меньшей. И еще с учетом того, что вы оба находитесь в камерах.

– Ты хочешь убить меня и забрать мои три миллиарда?

– Мне это ужасно неприятно, – говорит Лу. – Ты знаешь, я всегда был командным игроком, но сейчас передо мной два монитора. На экране одного – три беспомощных человека в камерах. На экране второго – девять миллиардов долларов на банковском счете. Щелчки по двум клавишам способны изменить все. Щелчок по одной клавише, и через пять минут вакуумные насосы убьют вас. Щелчок по другой клавише, и твоя доля – три миллиарда долларов – переходит на мой счет, вместе с половиной миллиарда, о которой только что шла речь.

– Лу, ты разочаровываешь меня.

– Ты разочаровал меня еще пару лет назад, когда убил своего лучшего друга. Можно лишь гадать, насколько быстро ты всадишь мне пулю в голову, если вдруг я тебе чем-нибудь не угожу.

– Это совершенно не относится к делу, и ты прекрасно знаешь об этом. Рассуди логически.

– Может быть, и так, но мне кажется, нужно логически рассудить, прежде чем поворачиваться спиной к человеку, который несколько раз спасал мне жизнь.

– Не забывай, ты тоже спасал мне жизнь, – говорю я.

– Спасибо, что признаёшь это.

Я стараюсь говорить ровным голосом:

– Лу, если это поможет тебе принять решение, я гарантирую, что смогу выбраться из этой камеры меньше чем за пять минут.

Он молчит целую минуту, взвешивая мои слова.

– Вряд ли, – говорит он наконец. – Я провел несколько часов в такой камере, пытаясь найти способ выбраться из нее. Бесполезно. Виктор проделал грандиозную работу, тебе это известно.

– Ты думаешь, Виктор позволит тебе уйти с моей долей? Или Сал?

– Нет. Но я думаю, если ты умрешь, каждый из них получит по миллиарду за то, что они позволят мне уйти.

– Я еще не умер, а у тебя еще пока только один миллиард, а не три.

– Да, правда, – говорит Лу. – Но три миллиарда в три раза больше того, что у меня имеется сейчас. Каждый раз, когда внутренний голос говорит мне: это страшное злодеяние, я осознаю, что могу утроить свою долю, нажав две клавиши.

– А как насчет карликов?

– Они ждут, когда я прикажу им вернуться и ехать. У меня есть по меньшей мере час.

– Ты совсем один?

– Совсем один, и с каждой минутой меня все больше одолевает жадность.

– Виктор контролирует все твои действия, – говорю я.

– Контролировал, пока я не перерезал кабель связи пару минут назад.

– Не делай этого, Лу.

– Ничего не могу поделать с собой. Мне очень жаль.

– Может быть, ты освободишь хотя бы Сэма и Рейчел?

– Нет. Либо всех, либо никого.

– Кевин! – кричит Рейчел.

– Не сейчас, дорогая. Я немного занят.

Время неумолимо движется вперед. Значение имеет каждая секунда. Я сбрасываю ботинки и отрываю от них каблуки. Лу застигнут врасплох, но быстро приходит в себя. Он поворачивает переключатель, и вакуумный насос в моей камере приводится в действие.

Глава 39

Я извлекаю пластиковую взрывчатку из полых каблуков ботинок, снимаю пиджак, рубашку и галстук, вынимаю из воротника рубашки провода.

– Кевин! – зовет меня Рейчел.

– Не сейчас, любимая, – говорю я. – Не беспокойся. Через пару минут ты будешь свободна.

– Ты обещаешь?

На несколько мгновений я прекращаю работу. Мне нужно подумать. К своим обещаниям я отношусь серьезно. Я произвожу в уме некоторые расчеты.

– Кевин!

– Да, – говорю я. – Обещаю, что спасу тебя.

– Спасибо. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Я кладу один из зарядов поверх запорного клапана, с помощью которого осуществляется подача и откачка воздуха, разматываю десять футов детонаторного провода, вытащенного из воротника рубашки, и раскладываю его на полу.

– Извините, что отвлекаю вас, но как насчет меня? – спрашивает Сэм.