Падение Хронополиса - Бейли Баррингтон Дж. (2002)

— Вы знаете, какие потери понесли мы от действий Гегемонии только за две прошедшие недели? Города и целые страны исчезли с лица Земли или подверглись мутациям. Континент Австралос в Пятом узле изменился до неузнаваемости. Теперь он населен дикими племенами, находящимися на уровне каменного века. И что хуже всего, имеется множество случаев причинно-следственных разрывов. Вы же понимаете, чем это может грозить структуре времени. Деятельность Департамента Истории сведена к нулю. И всему виной это новое оружие Гегемонии — искривитель времени. Когда-то наши ученые называли такое устройство невозможным. А теперь… — Адмирал развел руками.

Внезапно его взгляд сделался тяжелым, пронизывающим.

— Говорите, капитан Этон! — произнес он глубоким голосом. — Расскажите, как это — оказаться в страте.

Этон заморгал и попытался объяснить:

— Там… это…

Он замолчал. Хайт кивнул:

— Я понимаю — это неописуемо. И все же кое-что можно передать словами. Не бывает, чтобы слова были полностью бессильны. Попытайтесь собраться с мыслями. Вспомнить. Взять себя в руки. Докладывайте, капитан.

Этон пожал плечами, потом сказал:

— Сэр, не должен ли я теперь прервать свое существование?

— Понимаю. Вы хотите исполнить свой приказ и сбежать от этого мира, А мой долг — проследить, чтобы вы это сделали. Но мне даже трудно сосчитать, сколько раз в такой момент меня подмывало забыть об этом долге. В Императорском дворце есть один утешитель, брат Мундан. Несколько лет назад его отец живым попал в страт при столкновении двух кораблей времени. С тех пор мысли о страте не дают брату Мундану покоя ни днем ни ночью. Он пытается представить себе, как выглядит Пучина Погибших Душ. И— меня после целой жизни в Хронофлоте одолевает то же любопытство.

Смысл речей адмирала доходил до Этона как сквозь туман.

— Обычно предстающие передо мной курьеры — отребье, — говорил Хайт. — Умственно неполноценные — безнадежные случаи. Но вы — вы совсем другой породы. До этого вопиющего нарушения воинского долга вы считались дисциплинированным офицером. Если дать вам время, вы сможете прийти в себя. Сможете ответить на мои вопросы.

Хайт поднялся, обошел стол и, остановившись перед Это-ном, заглянул ему прямо в глаза.

— Так вот, сейчас я и сам допущу нарушение дисциплины. Поскольку я считаю, что будущий рейд никакой надежды на успех не имеет и является чистым самоубийством, небольшой проступок пройдет незамеченным. Нет, капитан Этон, вы сейчас не умрете. Вам надлежит остаться в живых, прийти в себя и рассказать мне о том, что вы испытали — если сможете.

Адмирал повернулся и нажал кнопку на столе.

— Это капитан Этон, — сказал он двум ординарцам, явившимся по вызову. — Устройте его в гостевой каюте со всеми возможными удобствами. Покидать каюту капитан не должен ни под каким видом.

Когда Этона выводили из адмиральской каюты, кровь гудела у него в жилах. Такой поворот событий полностью противоречил всему, что ему было внушено. Неудовлетворенная жажда смерти жгла мозг, и нервы разваливались на части.

Весь день адмирал Хайт и его штаб были заняты подготовкой к рейду.

Информация, доставленная Этоном, оказалась не настолько точной, как можно было надеяться, но база, с которой действовали корабли Гегемонии, вооруженные искривителем, была в ней указана.

Выведение из строя действующей базы противника диктовалось жизненной необходимостью, и именно по этой причине для выполнения задания был выбран «Оплот веры», даже несмотря на риск потери флагмана. «Оплот веры» имел необходимую скорость и огневую мощь, мог нести на борту достаточное число солдат, чтобы захватить и какое-то время удерживать базу.