Долгожданная встреча - Марина Агекян (2018)

- И кто это может быть? Кто пытается… навредить тебе?

- До тех пор, пока Эдвард не ответит, я не могу быть уверен. Иначе впустую потрачу время там, где нужно было бы действовать с предельной осторожностью. - Он сам преодолел расстояние, отделяющее их, поднял руку и коснулся её щеки. - Вики, прошу, не волнуйся. Я совсем скоро вернусь. Обещаю.

Она медленно кивнула, пытаясь проглотить ком в горле.

- Обещай быть осторожным.

И к её удивлению он несмело улыбнулся.

- Обещаю, - заверил он и вышел, велев запереть за собой дверь.

Когда он улыбался, Тори казало, что всё непременно будет хорошо. Ей так хотелось в это верить. Так хотелось верить в то, что враги Себастьяна не смогут причинить ему зла.

Оставшись одна, Тори сделала глубокий вздох и окинула небольшую комнату изучающим взглядом. И увидела саквояж Себастьяна, где лежала мазь Алекс. Где лежала его Библия.

“В нем было кое-что очень ценное для меня”.

Вспомнив тот странный разговор, Тори нахмурилась и направилась к его саквояжу. Что такого ценного мог он хранить в Библии, ради чего так безрассудно рисковал жизнью? Опустившись на колени, она потянулась к саквояжу, открыла его и полезла внутрь. Она бы умерла от любопытства, если бы не узнала, что лежало в Библии. И пусть он мог давно переложить заветную вещь, у Тори так сильно колотилось сердец, что она точно знала: внутри что-то есть.

И как в прошлый раз на самом дне увидела черную кожаную книгу с вытесненным золотистыми нитками крестом посередине. Чувствуя необычное волнение, Тори обхватила книгу чуть дрожащими пальцами и вытащила из саквояжа. Сделав глубокий вдох, она развернула толстый переплет, понимая, что сейчас раскроет величайшую тайну Себастьяна.

Прямо под переплетом лежал аккуратно сложенный в пятнах, потрепанный и истертый до дыр серый шелковый платок. Он не мог быть серым, ибо таким сделало его время. Странно. Он хранил в священной для себя книге какой-то старый платок? Нахмурившись, Тори пролистала все страницы Библии, но так ничего не нашла. И снова вернулась к платку. Проведя по нему пальцами, она ощутила какое-то странное стеснение в груди.

В тот день, когда она положила ему в карман мешочек с миндалем бабушки Ады, Библия была уже внутри. И он так поспешно отпрянул от неё, словно боялся, будто она увидит там что-то недозволенное. Если бы в Библии лежало что-то объёмное, оно бы выпирало из кармана. Значит…

Тори взялась за край платка и развернула его. И обомлела, уронив Библию. Она даже не услышала, как стукнувшись о край саквояжа, Библия приземлилась на пол. У неё внутри что-то оборвалось, когда она увидела до боли знакомые инициалы в левом углу платка. Инициалы, которые вышила её мама специально для неё.

Это был платок, который подарила ей мать много лет назад.

И это был тот самый платок, который Тори повязала Себе на руку целую вечность назад.

Это был её платок!

***

Остановившись перед дверью их номера, Себастьян вздохнул и постучался. Письмо было написано и отдано посыльному, которому хорошо заплатили за то, чтобы его доставили как можно скорее. Дику и Робину было велено не спускать глаз со входов и выходов гостиницы. Все меры предосторожности были предприняты, и Себастьян хотел бы вздохнуть с облегчением, но не мог. Он сожалел о том, что в таких опасных условиях приходится везти Вики туда, где их судьбы, наконец, соединяться вместе. Жалел о том, что Вики становилась свидетельницей жутких событий.

Путь к их счастью нужно было пройти совсем иначе, но его жизнь, казалось, состояла из одних препятствий. Если нужно было пройти ещё несколько испытаний, чтобы, наконец, заполучить Вики, Себастьян готов был сделать всё что угодно. Пока она рядом с ним, пока обнимает и целует его так, что сжимается душа, он сможет преодолеть любые трудности.

Когда Себастьян постучался во второй раз и ему не ответили, он почувствовал такой страх, что задрожали руки. И стал почти барабанить в дверь.