Долгожданная встреча - Марина Агекян (2018)

Неожиданно она подняла руки и потянулась к его сюртуку, с очевидным намерением раздеть его. Себастьян на секунду замер, вспомнив то, что было в библиотеке. Но, Боже, он ещё не был готов открыть ей свое изуродованное тело. Только не сейчас, только не сегодня. Он боялся причинить ей боль, но должен был снова остановить её. Как бы отчаянно он ни хотел прижиматься к её горячей коже своей, сейчас он просто не мог себе этого позволить.

Она как раз хотела расстегнуть его рубашку, когда он накрыл её руку своей и надтреснутым голосом молвил:

- Не сегодня, жизнь моя… - Глаза её вдруг потемнели от негодования. Боль готова была отобрать её у него. И тогда он глухо добавил: - Только не сегодня. Прошу…

Поцелуем он попытался смягчить её сердце. Мысленно он умолял её понять и принять его решение. И когда она полностью отдалась его поцелую, он поняла, что она сжалилась над ним. Разведя в сторону её ноги настолько, насколько это было необходимо, Себастьян прижался к ней и стал медленно входить в неё, ощущая её жар, её пульсацию. Она сомкнулась вокруг него, и он задохнулся от непереносимого удовольствия. И наконец, одним плавным движением вошёл в неё до самого конца, прорвав что-то.

А потом Себастьян застыл, поняв, что только что прервал очень важную для неё преграду. Преграду, которой не должно было быть по его соображениям. Великую ценность, которую она должна была очень давно отдать другому. Но она сберегла её. И отдала ему. Без единого слова.

На секунду страсть отошла в сторону. Она так часто дразнила его, так часто заявляла, что будет жить “полной жизнью”. Так часто провоцировала его, что он перестал замечать очевидное и стал верить в самое худшее.

“Меня никто не целовал после тебя. Как я могла позволить хоть кому-то стереть вкус твоего поцелуя?”

Себастьян вдруг захотел завыть от боли и раскаяния. Господи, как же он ошибался! Каким был слепцом! Он всегда думал, полагал, что она уже познала другого… А она!.. Он заглянул в её изумлённые, округлившиеся глаза. И когда она поняла, что впервые в жизни ощущает в себе присутствие мужчины, у него дрогнуло сердце.

- Вики, - пробормотал он, целуя ей губы, щеки, снова губы. - Жизнь моя, прости меня…

***

В его голосе звучало столько раскаяния, будто он сожалел о том, что только что сделал. Тори не могла поверить, что он мог не хотеть этого, мог сожалеть о том прекрасном, что происходило между ними сейчас. Господи, всё было в несколько раз пронзительнее и слаще, чем в прошлый раз в библиотеке. Она и забыла, какой он сильный, какие у него крепкие мышцы и широкие плечи. С какой чувственностью он мог исследовать её охваченное огнём тело. Целовать так страстно, что сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Её милый, ученый Себастьян. И такой страстный! Кто бы мог подумать!

Тори так сильно боялась не обнаружить его в конюшне, куда летала, очертя голову. Она боялась не успеть, и у неё подпрыгнуло сердце, когда она всё же нашла его. Но она не думала застать его в совершенно неожиданном для себя настроении. Он не собирался уезжать! Он никуда не собирался, удивлённо взглянув на неё, когда она спросила его об этом!

“Мне больно от того, что ты думаешь, будто я могу уйти и жить где-то вдали от тебя. Будто я способен жить без тебя”.

Тори казалось, что невозможно любить ещё сильнее, но его слова заставляли сердце переворачиваться в груди.

“Что бы я ни делал, жизнь моя, я всегда буду возвращаться к тебе. И к нашему валуну. Обязательно”.

Он помнил! Помнил о том, что она нацарапала на его валуне. Помнил о том, о чём она просила его много лет назад.

“Я бы вернулся к тебе, даже если бы мне пришлось сражаться с целым миром”.