Свет во мраке - Каролина Беркут

Ну и голос. Голос — это три. От одного звука его голоса она еще тогда, в том переулке почувствовала трепет. Джек состоял из контрастов — высокий рост и низкий голос. Широкие плечи — прищуренный взгляд.

Габи не могла забыть его глаза. Самый холодный оттенок серого — вот такого они были цвета. И она страстно желала увидеть его глаза снова.

Как на зло, смена в кафе всё не заканчивалась. Время тянулось медленно, и Габи то и дело ловила себя на мысли, что часы на ее запястье сломались. Стрелки слишком долго двигались делая свой оборот.

На сегодняшние чаевые Габи купила две баночки детского питания — одну с яблочным пюре, другую с тыквенным. Она так спешила на работу, что даже воспользовалась общественным транспортом. Небывалая роскошь для неё. К тому же у Габи ещё не прошёл страх от её вчерашней ночной прогулки. От одного воспоминания о тех трёх мерзавцах она снова почувствовала дрожь в руках.

Уже в больнице, в спешке надев белый халат в раздевалке, девушка побежала на свой этаж, в палату к Джеку. Мужчина не спал. Его взгляд бесцельно скучающе блуждал по потолку. Казалось, он не заметил прихода девушки. По крайней мере, он ни как не отреагировал на её появление в палате.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила она, прикрывая за собой дверь. Сердце Габи колотилось, как сумасшедшее.

Сердце, ты чего?

— Сойдёт. — Всего одно слово, но таким ледяным тоном, что мурашки побежали по коже.

— Джек, спасибо, что вступился за меня вчера, — робко сказала она, встречаясь взглядом с его холодными серыми глазами. Он не выглядел удивлённым, увидев её здесь. Его вообще может что-то удивить? По его невозмутимому виду этого никогда и не подумаешь.

— Не стоит благодарности, крошка. Лучше сходи мне за сигаретами. — В его голосе было столько равнодушия и цинизма, что Габи невольно поёжилась. Интересно, бывают ли сказки про циничных принцев? Да ещё и курящих. И с чего он решил, что может указывать ей?

— Нет, — твердо сказала она. И что-то в позе мужчины изменилось. Теперь он смотрел на неё с интересом. Его серые глаза слабо блеснули в свете медицинских ламп.

— Почему? — немного хриплым голосом спросил он, не прерывая зрительный контакт. Габи первая отвела взгляд.

— Я не принесу тебе сигареты. — Твердо проговорила она. — Во-первых, потому что в больнице нельзя курить. Во-вторых — это не улучшит твоё здоровье. Ну, а в-третьих, у меня есть кое-что получше. — Габи снова встретилась с ним глазами, и выдержала его тяжелый, давящий взгляд. Во взгляде Джека появилось лёгкое удивление и заинтересованность.

Девушка достала из кармана своего белого халата две баночки детского питания.

— Что это за дрянь?

— У тебя изрезана поджелудочная железа и слегка задет кишечник. — Невозмутимо начала она. — Это будет твоим ужином. Ты ведь отказался сегодня от больничной еды.

— Я не голоден.

— Глупости. Я не уйду из твоей палаты, пока ты не съешь хотя бы одну баночку. — Габи подошла к его постели и поставила детское питание на тумбочку у его изголовья. — Ну же. Это вкусно. Дети ведь едят. И знаешь, Джек, в нашей больнице есть два типа пациентов. Одни действительно болеют, а другие жалуются на питание. К какой группе отнести тебя?

— А ты из настойчивых. — Джек ехидно усмехнулся и поднял руки вверх, сдаваясь. — Ладно. Я попробую это.

— Ты был полицейским? — Спросила Габи, наблюдая, как он морщится, но ест яблочное пюре одноразовой детской ложечкой, что шла в комплекте к банке.

— Я завязал. — Он снова криво улыбнулся. — Люди — чёртовы ублюдки. И я не вижу смысла их защищать от самих себя. Пусть развлекаются так, как им это нравится. Мне всё равно.

— Люди хорошие, — возразила Габи.