Свет во мраке - Каролина Беркут

— Нет, не нужно! Я — Клер. Я — Клер, — зашептала она, сильнее вжимаясь в угол бетонного подвала. — И я очень люблю тебя.

— Эти слова, словно музыка для моих ушей. Но я не вижу искренности в твоих глазах, Клер. Ты лжешь мне?

— Нет, — Стейси судорожно всхлипнула, дрожа от страха и холода. — Я очень люблю тебя. Люблю!

Мужчина отшвырнул плеть и взял со стола нож. Отточенное лезвие блеснуло в свете тусклой мигающей лампочки.

— Сейчас мы это проверим, Клер. — Он увидел в её глазах всепоглощающий ужас и ощутил себя всемогущим, всесильным. Пьянящее чувство. Он может сделать с ней всё, что только захочет, она полностью в его власти. Как он когда-то и мечтал. Подойдя к девушке вплотную, он присел на корточки, и приставил нож к её тонкой шее. Стейси вздрогнула, стараясь вжаться в бетонный угол ещё сильнее. — Скажи ещё раз, что любишь меня, Клер. И смотри мне в глаза. Я хочу видеть искренность в твоём взгляде. — Он сильнее надавил ножом на её шею, делая лёгкий порез. Лезвие ножа окрасилось кровью. — Ну, чего же ты молчишь?

* * *

Эрик всю смену ходил сам не свой. Под утро он дождался, когда уйдет Габи и пошёл в палату того, под дверью которого столько раз замечал девушку. Эрик снова и снова повторял, что врачу в отношении с больным запрещено проявлять раздражение, злость, обиду и нетерпеливость. А вот как быть с ревностью?

Мужчина уже проснулся. Как там его? Джек О'Нилл, кажется. И что она в нем увидела? Небритый социопат. Самодовольный хам. По крайней мере, с ним этот Джек всегда общался крайне предвзято.

— Как самочувствие, Джек? — Невозмутимо спросил хирург, когда их взгляды встретились. Эрик невольно смутился, видя раздражение и скуку в глазах больного. Неприятный тип. Но пока он в больнице, и Эрик его лечит, то нужно помнить, что врач должен соблюдать кодекс профессиональной этики. Надо почаще это себе напоминать. — Как твое самочувствие? — Повторил Эрик. — Есть жалобы?

— Я в порядке, — буркнул Джек. — Когда меня отсюда выпустят? В этой колонии строго режима бывают амнистии, или я должен тут лежать от звонка до звонка? И ещё эта трубка из живота. Она меня бесит.

— Как только твоя жизнь будет вне опасности, тогда ты сможешь покинуть наши стены. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это было как можно быстрее. Твои показатели очень хорошие, и дренаж сегодня уже уберут. — Эрик не заметил на лице мужчины каких либо эмоций. И тогда решился добавить. — И ещё, Джек. На счёт Габриэллы. Не знаю, что ты ей наговорил, но держись от неё подальше. Она мой лучший сотрудник, подаёт огромные надежды, ей ещё учиться, в конце концов. Она не для тебя.

— Для тебя, что ли? — Джек криво усмехнулся. — А девушка хоть в курсе?

— Я не хочу раньше времени отвлекать её от учебы. — Эрик замялся. — Я хочу, чтобы она доучилась, и поняла сама, чего хочет в жизни.

— Вот и я так думаю, — согласился Джек. — Она сама скажет, чего хочет. Или кого. — Добавил он, чтобы позлить ревнивого хирурга.

Эрику его ответ не понравился.

— Что, добрый доктор, — продолжил Джек. — Сейчас ты, наверное, жалеешь, что так старался во время моей операции, да? — Джек сел на постели. Сегодня это почти не доставляло ему боли.

— Я бы в любом случае сделал для тебя всё, что мог. — Эрик окинул его презрительным взглядом. — Хоть ты и не вызываешь во мне симпатии.

— Это у нас взаимно. Ты мне тоже не очень нравишься. В прочем, мне вообще мало кто нравится. — Джек просверлил его глазами. Фирменный взгляд копа, при задержании. — Ох уж эта клятва Гиппократа! Приходиться лечить даже таких, как я. Да, Док?

Эрик не выдержал его взгляда, он быстро развернулся и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

* * *