Паук - Вера Шматова

— Мне нравится, как ты стонешь, малышка, — прошептал Паук, прикусывая мочку уха, в то время как его руки очерчивали окружность моих ягодиц и скользнули вниз, едва касаясь чувствительного местечка между ног.

Вновь застонав, я выгнулась навстречу прикосновениям, но пальцы уже исчезли, переместившись на внешнюю часть бедер. Мне не нравилось такое поддразнивание. Я была уже достаточно возбуждена и для более серьезных вещей.

Мои ногти прошлись по груди мужчины. После моего прикосновения на коже оставались багровые полоски. Ладонью я скользнула ниже, к границе полотенца, в которое все еще были обернуты его бедра. Снова Паук был более одет, чем я. Это казалось несправедливым.

Нетерпеливо, теперь уже обеими руками, я распахнула полотенце и взяла в руку его член. Горячий, твердый, готовый, он чуть подрагивал в моих руках. Сжав пальцы сильнее, я услышала приглушенный стон и почувствовала, как напряглось тело подо мной. Сейчас Паук был полностью в моей власти, впрочем, как и любой мужчина в таком положении. Пальцами второй руки я коснулась мошонки, поглаживая и чуть сживая хрупкую плоть, ощущая, как сжимаются мышцы от прикосновений.

Хотелось укусить его прямо в этом месте, где кожа была такой нежной и чувствительной. Переместившись, я наклонилась над его пахом и легко лизнула головку. Это крошечное прикосновение заставило мужчину подо мной вздрогнуть. Воодушевленная эффектом, я вобрала в рот горячую плоть, скользя языком по чувствительной кожице. Паук был полностью в моей власти. Не могу сказать, что это плохое чувство. Еще несколько интенсивных движений рукой и ртом вызвали у мужчины несколько стонов, один звук которых мог заставить меня кончить прямо сейчас.

Паук был готов, так что я сменила позицию и, приподнявшись, ввела член в себя. Горячая плоть оказалась внутри, принося самое полное наслаждение, которое можно было испытать. В комнате прозвучало сразу два вскрика, его и мой, слившиеся в один. В этот момент мы слились в единое целое, физически, эмоционально, морально.

Начав двигаться, неспешно, в такт собственному желанию, я почти физически ощущала и его наслаждение. Это было так, словно все мыслимые и немыслимые преграды между нами исчезли, уступив месту невербальной коммуникации. Я ощущала нетерпение Паука, его потребность вколотить меня в матрац энергично и жестко. Потому то не стало неожиданностью, что в какой-то момент мужчина резко поднялся и перевернул меня на спину. Теперь он был сверху.

Под этим углом его проникновение ощущалось по-другому, острее и теснее. Перед глазами оказалось его плечо, в которое я впилась зубами, ощущая, как мощно и беспощадно вторгается в мое тело член мужчины, причиняя боль, смешанную с наслаждением.

По мере того, как подступал оргазм, я сжимала зубы все сильнее, ощущая податливую плоть и наслаждаясь этим ощущением. Губы Паука также прижались к моей шее, ставя болезненную метку.

Оргазм был подобен взрыву, заставляя выгнуться на подушках и застонать. Мой стон тут же был похищен жадными губами. Паук пил наслаждение, словно вино, все еще вколачиваясь в мое тело, быстрее и быстрее, пока, наконец, не замер.

Не знаю, сколько времени мы так лежали друг на друге, потные, запыхавшиеся, все еще соединенные. Наши губы касались друг друга теперь уже в нежном, легком поцелуе, приносящем успокоение и ласку. Было настолько здорово ощущать в эту секунду Паука в себе, что, казалось, в мире остались только мы со сбившимся дыханием, одним на двоих.

Наконец, мужчина приподнялся на руках и лег рядом. Его отстранение вызвало внутри ощущение пронзительной потери. Я тут же положила голову ему на грудь, обняв и перекинув ногу через его тело. Мне было необходимо знать, что он все еще рядом.