Паук - Вера Шматова

Поднявшись с пола, я увидела единственную жертву Александра, того самого Дэвида, который помогал Волку с ноутбуком. Юноша зажимал рукой предплечье, из которого сочилась кровь. Несмотря на рану, держался он бодро и даже улыбался в ответ на озабоченные вопросы остальных.

— Волк, пойдем со мной, — Карельский подозвал мужчину к себе. Сейчас было самое время напомнить Волку о нашей договоренности, но я не успела. Мужчины вышли из кабинета, даже не посмотрев в мою сторону.

Я чувствовала себя неуютно. Александр мертв, Волк ушел. Больше я не знала здесь никого. Было ясно, что моя роль заканчивается. Но каков будет конец пьесы? Соглашаясь на предложение Волка я осознавала, что гарантий быть не может. Полагаться на честное слово пусть и благородного, но бандита, было бы глупо. Но что я могла сделать в моем теперешнем положении? Единственное оружие, стилет в волосах, не поможет против пистолета. По правде говоря, я все еще не была уверена, что смогу убить кого-то лицом к лицу. А если и решусь, то хватит ли у меня сил? Первое убийство произошло почти случайно, в чрезвычайных остоятельствах. Нет гарантий, что успех удастся повторить.

Самое неприятное, что все эти недели я целиком зависела от кого-либо. Паук, словно цепной пес, охранял меня от мафии, чтобы использовать в своих интересах. Бандиты, захватив в плен, моим мнением тоже не интересовались. И даже теперь, когда сливки криминального общества договорились между собой, мое благополучие и жизнь все еще зависели от чьей-то прихоти.

На плечи, почти осязаемым грузом, наваливалась усталость. Сказывалась ночь, проведенная в подвале, переживания из-за выбора между Александром и Волком и, наконец, сам допрос. Хотелось, чтобы затянувшаяся история подошла к концу.

Словно в ответ на мои мысли, дверь открылась и в комнату заглянул шрамолицый. Оценив обстановку, он задержал взгляд на трупе. Мужчина вызывал у меня смесь отвращения и страха. Если когда-нибудь мне придется выбирать, от чьей руки умереть, я безоговорочно выберу Паука. С ним я хотя бы буду уверена, что умру быстро. Шрамолицый же был натуральным психом. Не дай бог попасть к нему в руки.

— Вызови кого-нибудь, чтобы здесь убрали, — Маркета с неприязнью взглянула на заляпанный ковер, а затем перевела взгляд на меня. Наши глаза встретились и несколько секунд я держала бой, пока не сдалась ее стальной силе. — Девчонку тоже убрать, — произнесла, наконец, женщина и отвернулась.

Страх объял душу колючим одеялом.

— Стойте, — я сама не ожидала, что у меня хватит смелости возразить. — Волк обещал мне неприкосновенность.

Маркета медленно развернулась. На ее лице было написано такое удивление, что я тут же отвела взгляд.

— Решения здесь принимает не Волк, — проговорила женщина, приблизившись ко мне вплотную.

— Но я ни в чем не виновата! Пожалуйста, отпустите меня! Я уеду так далеко, что вы обо мне даже не услышите! — проглотив гордость, я почти молила. Пронзительно сильно хотелось жить. Если Маркета сейчас потребует встать на колени, я безропотно это сделаю, лишь бы добиться свободы.

— Прости, девочка. Мир несправедлив, а я не дура, чтобы оставлять тебя на свободе.

На этом женщина вновь отвернулась и я поняла, что разговор окончен.

24

— Я же обещал, малышка. Вот и повеселимся, — возле меня оказался шрамолицый, который потащил меня к выходу. Фамильярное обращение вызвало в памяти образ Паука. Где его черти носят, когда он так нужен? «Я всегда буду рядом». Ложь!

Паника захлестнула с новой силой. Я не сопротивлялась, когда мужчина грубо тащил меня за собой по лестнице. Мелькали серые стены, чьи-то удивленные и не очень лица. В голове крутились бессвязные обрывки мыслей и воспоминаний.

— Вперед, — шрамолицый вытащил меня на улицу.

Во дворе стоял фургон, кажется, тот же самый, в котором меня привезли на допрос в первый раз. Возле машины стоял еще один мужчина, докуривавший сигарету.