Паук - Вера Шматова

— Аспирин, — пальцы слушались с трудом, никак не желая смыкаться на стакане. Паук придерживал его, пока я пила. Наши руки соприкасались, но контакт больше не вызывало эмоций. Вчера мы обнимались, хлопали друг друга по плечу, а затем целую ночь спали в одной постели. Касания убийцы больше не были в новинку.

— Должно подействовать минут через двадцать, если тебя снова не начнет тошнить, — произнес мужчина, забирая стакан.

— Спасибо.

Помолчав пару секунд, я решилась спросить:

— Почему ты мне помогаешь теперь еще и с похмельем? — это действительно беспокоило меня. Слишком сильно отличалось поведение Паука-маньяка от Паука-нормального.

— Я не желаю тебе зла, малышка, — эта фраза прозвучала так искренне, что ей хотелось верить. Паук сидел на краю кровати, рассеянно поглаживая мое колено сквозь плед. Он выглядел таким домашним и уютным, что в душе невольно зарождался протест. Как смеет он, убийца, притворяться нормальным?

— А как же мое убийство? Оно не укладывается в твое понятие зла? — я говорила медленно, потому что голова все еще болела и каждое слово отдавалось молотом внутри.

— Ты не поймешь, — в голосе мужчины звучала горечь пополам с сожалением. Лицо же впервые выражало хоть какие-то эмоции, кроме холодной отстраненности, ярости или веселья.

— Я не хочу умирать, — голос предательски сорвался на конце фразы. Сейчас мне было невыразимо жалко себя. Несмотря на замечательный вечер, нежную заботу, чуткое внимание, убийца остается убийцей. Все его действия служат одной цели, отнять мою жизнь.

— Знаю, малышка, — Паук потянулся, чтобы поправить сползавшее одеяло, а затем склонился над моим лицом. — Но я уже не смогу отпустить тебя, — его голос, тихий и серьезный, проникал, казалось, в самые глубины сознания.

— Если отпустишь, то я ничего не скажу полиции, — сейчас мне действительно было все равно, поймают Паука или нет. Это была торговля собственной жизнью.

— Это не имеет значения, малышка.

— Тогда что имеет?

— Ты нужна мне. Поэтому я не смогу тебя отпустить. Только не теперь.

Между нами повисла тишина. Я пыталась обнаружить в серых проницательных глазах хотя бы капельку сострадания, но находила лишь печаль. Паук был расстроен. Наверное, это хорошо. Если продолжить действовать, возможно мне удастся выиграть дополнительные дни.

— Сколько времени у меня осталось?

— Не думай об этом, — горячие губы на секунду прижались ко лбу. — Все-таки, ты очень забавная, малышка.

— Сам такой, — буркнула я негромко, но Паук услышал. Его громкий, искренний смех, снова вызвал приступ мигрени и раздражения.

Когда мужчина ушел, я осталась лежать. Каждый разговор с убийцей приносил хаос в мысли. Я больше не ощущала страха перед ним. Единственное, меня пугало, что я могу начать доверять ему. Единственный вечер, проведенный вместе с бутылкой виски — неужели потребовалось так мало, чтобы потерять бдительность? С другой стороны, отсутствие панического оцепенения в присутствии Паука давало больше возможностей для побега. По крайней мере, я могу спокойно размышлять, не оглядываясь на ужас положения.

Паук любил меня, страстно, полно и безумно. Нельзя было рассчитывать даже на призрачную возможность, что он откажется от идеи убийства. Правда, его мотивы все еще оставались загадкой. Я даже не могла предположить, что могло бы помочь мне избежать печальной участи. Как убедить сумасшедшего пощадить жертву?

Как только тело вновь обретет способность нормально двигаться, нужно способ сбежать. В теории, у меня было достаточно времени, по крайней мере до того, как заживут синяки и царапины. Однако, рассчитывать на терпение Паука я тоже не могла. Кто знает, какую идею подарит ему безумие в следующий момент? Мне уже довелось увидеть его в гневе. Резкие смены настроения пугали.