Танец В Небесах - Надежда Михайловна (2017)

Она тормошила Ликта, он заставлял заниматься чем-то полезным и нужным для города своих подчиненных — городок потихоньку из захудалой крепостцы, стоящей на краю мира — географии, преображался. Улицы стали чище, покрашенные в веселые цвета дома заметно оживили унылую атмосферу, а женщины по примеру Леенки стали украшать окна и оконца цветами в горшках.

Улочки, бывшие безымянными, получили название по цвету домов. Так были уже в городке — Зеленая, Голубая, Желтая улицы и всякие переулочки, типа — Каменный, Разноцветный, Радужный. Ленка категорически была против мрачных окрасов домов, говоря:

— В жизни и так больше мрачного цвета, зачем ещё и жить в унылой серости?

И только один человек злился и завидовал Ленке — её товарка, соотечественница — Нинка. Ту бесило все. Когда она увидела впервые обезображенное лицо Ленки, в душе возликовала — теперь-то она, Нинка, станет на голову выше этой замороженной, высокомерной Ленки, во всем.

Первое время — да, люди невольно сравнивали их внешность, и Нинка была, что называется — на коне. Сейчас же Ленка была в авторитете, что бесило, а ещё Ликт… Ликт, который, казалось бы, был уже у Нинки на крючке и как-то внезапно сорвался с него. Нет, он не спал с Ленкой — она бы сразу об этом узнала, но и к Нинке особо не благоволил.

По городу прошел слух, что в ближайшее время к ним приезжают два отряда — один степняков, другой грургов из столицы на какие-то важные переговоры.

Степняки, озабоченные какими-то непонятными происшествиями, просто не согласились далеко уезжать, объясняя это тем, что их мечи могут в любой момент понадобиться, если они будут далеко, то рискуют не успеть на помощь.

— Леена, надо бы все провести и организовать на высшем уровне! — Ликт и сам не заметил, как стал иногда выражаться иномирскими словами.

Лена тут же спросила, сколько человек, где разместить, какую еду предпочитают — её дотошность иногда доставала Ликта, особенно по первости, а потом он сто раз поблагодарил судьбу за такой подарок, не только ему, но и всему городку.

Целую неделю Лена приходила домой уже совсем поздно, но одно её радовало — успели, приготовили все, чтобы прибывшие степняки и грурги остались довольны.

— Ликт, земля, как у нас говорят, слухом полнится, разве плохо, если с подачи грургов и степняков о нашем городке заговорят как об уютном и привлекательном для посещений, глядишь, и туризм развиваться начнет?

— Как-то непонятно… Леена, что такое туризм?

Лена пояснила. Ликт покачал головой.

— Конечно, было бы неплохо, но получится ли что-то?

— А не попробуешь — не узнаешь!

Наконец приехали гости, первыми прибыли степняки, Лена с интересом смотрела на них: смуглые, да, как наши среднеазиатские народы, но и отличающиеся от них… во-первых, фигуры у них были какие-то гибкие, текучие, — на ум пришло сравнение с хищниками, лица вполне симпатичные, особенно поражали глаза — черные, не темно-карие, а как говорили раньше — черные, жуковые. Но в то же время в этих гибких мужчинах чувствовалась немалая мощь, они были похожи на леопардов. Почему? Ленка не поняла, но вот такое у неё сложилось мнение о них.

Лена занялась их размещением и не видела, как приехали грурги. А когда выглянула в окно, грурги уже стояли вместе со степняками дружески общаясь. Среди уже привычных для неё людей-грургов обращал на себя внимание старший.

Обычный как бы грург, но было в нем что-то такое, неопределяющееся сразу. Ленке, повидавшей всяких представителей мужского пола за годы работы, он напомнил барса — умного, сторожкого, никогда не ошибающегося, даже в мелочах, и ещё, птицу-кондора. Седой, с резкими чертами лица, как бы состоящими из одних углов, он даже этим обращал на себя внимание, плюс высокая жилистая фигура-этакий мореный дуб, и холодные, невиданные никогда Ленкой раньше — сиреневато-серые, все подмечающие глаза.

— Страшноватый мужчина! — прошептала молоденькая девушка из помогающих Ленке.