Пепел - Екатерина Бунькова (2017)

— Я тебя за штаны в ее постель не тянул, — напомнил отец. — Ты сам решил стать ее первым мужчиной. Но в Асдаре не принято рисковать: вдруг ты рано умрешь или окажешься бесплодным. А мужей менять нельзя. Потому боги дают Великим Матерям сразу троих — с запасом. Первый зовется Страстью. Это ты: тот, кого девушка выбрала сама, тот, кто ей понравился и с кем ей приятно проводить ночи. Второй — Расчет. С этим видом брака ты прекрасно знаком: политический. Скорее всего, это мужчина из какой-нибудь бунтующей провинции или страны, с которой они хотят наладить отношения. А третий — Доверие: тот, кого выбирает ей в мужья народ — обычно очень умный человек, способный в случае необходимости стать регентом при юном князе.

— Но как в таком случае… — я пошевелил в воздухе ладонями, пытаясь слепить конструкцию из четырех тел.

— По очереди, скорее всего, — ответил отец. — Я слышал, что с каждым мужем Великая Мать обязана слиться воедино хотя бы раз в три дня: при таких условиях, когда ребенок появляется на свет, трудно точно определить, чей он, и получается, что общий. Но сомневаюсь, что вопрос разделения постели будет твоей главной проблемой.

Я помолчал. Все произошедшее напоминало какой-то страшный сон и казалось нереальным. Пожалуйста, разбудите меня, кто-нибудь. Это же полный бред. Так просто не бывает!

— Прости, Эстре, но ты сам виноват, и из этой ямы я тебя уже не вытащу, — отец вздохнул и похлопал меня по плечу. — Постарайся не обозлиться и отыскать в своей жизни новый смысл. И пусть боги ведут тебя.

Глава 4. Страсть Великой Матери

Провожать меня вышла вся семья. Но я на них даже не взглянул. Молча прошел мимо и сел в карету. Очень хотелось задернуть занавески, но я сдержался. Внутри зрело гадостное чувство, словно я — породистая собачка в клетке. И меня даже не продали: меня подарили этой… Гха… Даже не знаю, как ее назвать.

— Я приеду к тебе, — сказал Шаард, подойдя к карете и чуть приоткрыв дверь: так, чтобы мы слышали друг друга, но не видели.

— Нет, — хрипло ответил я. Голос не слушался: последние трое суток я им не пользовался, сидя в своей комнате и ни с кем не разговаривая.

— Брось, — сказал Шаард. — Асдарцы все равно не поймут, что для тебя значит этот брак, ведь каждый из них был бы счастлив стать Страстью для новой Великой Матери. Для них это не позор, а честь. Ты, главное, молчи о том, что уезжал, не намереваясь вернуться. Скажи, что ездил повидаться с семьей. И обязательно пиши мне, не пропадай, слышишь?

Я промолчал. О чем я буду ему писать? «Привет, Шаард. Сегодня познакомился с мужьями Лан. Посидели, поболтали, трахнули нашу жену. Было весело. С любовью, Эстре». Бред.

— До свидания, братишка, — наконец, сказал он. — Надеюсь, ты найдешь свое место.

Шаард закрыл дверь, и карета тронулась. Как глупо и нереально. Я метнулся к другому окну и жадно впился взглядом в уплывающий пейзаж. Резные ограды, изящные мосты и аккуратные дома под низко нависшими серыми тучами. Родной дом отнимали у меня. Его словно утягивал прочь небесный дракон, как отбирают миску у щенка. А я даже не мог вцепиться в него зубами. Да что там: я не мог позволить себе даже эмоции показать, и ехал по городу с маской высокородного на лице. Хотя какой я теперь, к черту, высокородный. Меня подарили в мужья дикарке из страны варваров.