Я украду тебя у смерти - Ксения Лестова, Лидия Чайка (2021)

— Не за что, — тонкие пальцы легли на тыльную сторону широкой ладони и принялись нежно поглаживать кожу. — Я понимаю, что тебе это дается очень непросто.

— Когда меня везли по коридору, — медленно продолжил изливать душу Миша, — я совершенно не понимал, что буду делать вне этих стен. Но там же случайно услышал, что кто-то из санитаров попросил своего коллегу приколоть к стене график дежурств с помощью кнопки…

— Насколько я помню, в детстве таким прозвищем ты окрестил Алину, — прищурившись, заметила Нина.

— Точно, — подтвердил Гром. — И вот тогда меня словно током ударило. Иллюзия безысходности спала, и я в душе будто заново родился.

— Я рада, — стараясь скрыть непрошенные слезы, вымолвила Нина Олеговна и с надеждой в голосе уточнила: — Поедешь после больницы в реабилитационный центр?

— Конечно, — твердо произнес молодой человек. — Нам необходимо выгнать из меня всю эту дрянь.

— Через недельку, думаю, ты сможешь отсюда выйти.

— Чтобы в полной мере пройти восстановление после детоксикации.

— Но у тебя ведь есть цель.

— Эх, мам… Ломка такая вещь… Никому не пожелаешь испытать ее.

— Я видела и помню тебя в этом состоянии.

— Прости меня.

- Я на тебя никогда не держала зла за это. Наркотик… Он ведь управляет человеком.

— Совершенно верно.

— Но только ей удалось украсть тебя у смерти.

— Да.

Шло время. Мишина мама оплатила лечение в одном из наркологических реабилитационных центров, откуда его вот-вот должны были забрать высококвалифицированные специалисты. Благодаря введенному блокатору парень пока не впадал в абстинентное состояние. Однако ему каждый раз становилось не по себе, когда вспоминал о том, что кодирование от наркотической зависимости не вечно. Хотя врачи и уверяли, что в центре позаботятся не только о его физическом, но и психическом здоровье, Громов заметно нервничал перед выпиской. Его подстегивало лишь то, чтобы как можно скорее поправиться и найти Алю, которая за все время так и не объявилась.

Нина Олеговна не раз звонила девушке, но телефон (как мобильный, так и домашний) находился вне зоны доступа. Это ей показалось подозрительным, и однажды женщина наведалась к Селезневым в гости. Каково же было ее изумление, когда вместо Анны или самой Алины дверь открыл какой-то незнакомый мужчина в форме следователя и сообщил, что в данный момент происходит опись всего имущества семьи. На вопрос, что случилось, Нина получила шокирующий ответ:

— Гражданин Селезнев серьезно проигрался в подпольном казино. К сожалению, хозяева заведения оказались чисты перед законом. А вот ваш знакомый заложил свою квартиру и потерял.

— А где сейчас вся семья? — упавшим голосом уточнила Громова.

— Женщины выехали отсюда за несколько дней до происшествия, — передал показания Георгия пристав. — А вот отца мы в обезьянник посадили. Надрался, как скотина и кулаками махать начал.

— Все ясно. Спасибо.

Нина Олеговна не знала, рассказывать ли правду сыну или немного обождать. С одной стороны, нестабильное психическое состояние парня останавливало, с другой — она прекрасно понимала, что в подобном состоянии парень очень хорошо почувствует ложь. Так как последний довод перевесил на чаше весов, она сразу решилась открыть ему правду.

Михаил воспринял ее рассказ достойно: он спокойно выслушал родительницу и хладнокровно сообщил, что тем более обязан прийти в норму, чтобы найти ее и постараться утешить. Он решил, что Алина его уже наверняка похоронила и даже мысли не допускал о том, что девушка смогла так быстро забыть его, начать новую жизнь, найти замену ему. Подобные домыслы он гнал от себя и перекрывал им всякий доступ к собственному рассудку. Но то было до перевода из одной лечебницы в другую.